Я никуда не еду шептала женщина, голос дрожал от непролитых слёз. Это мой дом, я его не брошу.
Мам, сказал мужчина. Ты понимаешь, что я не смогу за тобой ухаживать Ты должна меня понять.
Георгий был удручён. Он видел, как мать волнуется и переживает. Она сидела на старом, проседавшем диване в доме своей родной деревни Тихоновка, в Тульской области.
Но Георгий знал, что ей будет тяжело. У неё случился инсульт. Галина Ивановна ещё в молодости часто болела. Он помнил, как в прошлом бракоотпускался на несколько месяцев, чтобы ухаживать за мамой после перелома ноги. Тогда она, хоть и храбрилась, но в первые недели без него не могла сама ни шагу сделать.
Недавно Георгий начал зарабатывать неплохо и на лето планировал сделать в деревенском доме ремонт, чтобы маме было уютно. Но инсульт сорвал все планы, и теперь нужно было везти её в Москву.
Акулина упакует вещи, кивнул он жене. Скажи ей, если чтонибудь понадобится.
Галина Ивановна молчала, глядя в окно, где лёгкий осенний ветер трепал пожелтевшие листья старых лип, которые она видела всю жизнь. Правая рука, ещё подвижная, крепко сжимала вторую, безвольно свисавшую.
Акулина рыскала по шкафу, постоянно спрашивая у тёщи, что взять, а что оставить. Тёща лишь молча смотрела в окно, будто её мысли витали гдето далеко от штанов, халатов и разбитых очков.
Галина Ивановна прожила шестьдесят восемь лет в этой крохотной деревушке, которая со временем почти опустела. Всю жизнь она работала швеёй: сначала в местном ателье, которое закрылось, когда жителей стало совсем мало. Потом переехала на работу из дому, но заказов стало ещё меньше, и она сосредоточилась на огороде и доме, вкладывая в это всю душу. И теперь идея переехать в большую московскую квартирку казалась ей фантастикой.
Лёша, она опять ничего не ест, вздохнула Акулина, устало став блюдо на стол. Я больше так не могу, сил нет
Георгий молча посмотрел на жену, затем на пустую тарелку и кивнул. Он тяжело вдохнул и направился к комнате матери.
Галина сидела на диване и глядела в окно, будто даже не моргала. Серые, потускневшие глаза устремлены в даль. Рабочая рука лежала на другой, сжимая её, как бы пытаясь её «разбудить».
Комната была заполнена тренажёрами, эспандерами, стопкой таблеток на тумбочке. Если бы Георгий не настоял, она бы даже к ним не коснулась.
Мам?
Галина не ответила.
Мам?
Сынок? прозвучало тихо и немного неразборчиво.
После инсульта речь у неё почти прервалась, слова слиплись. Сейчас стало чуть лучше, но всё равно порой трудно понять, о чём речь.
Почему ты опять ничего не ешь? Акулина готовит, а ты почти ничего не принимаешь.
Я не хочу, сынок, ответила Галина, поворачивая голову к Георгию. Правда, не хочу. Не нужно меня заставлять.
Мам Что ты хочешь? Скажи
Георгий сел рядом, и она взяла его за руку.
Ты знаешь, чего я хочу, Лешенька. Я домой хочу. Боюсь, больше не увижу его.
Он вздохнул и покачал головой.
Ты же сама знаешь, что я каждый день работаю, а Акулина в больницы бегает постоянно. Зимой на улице ехать кудато Давай хотя бы до весны подождём. Женщина кивнула, Георгий улыбнулся и вышел.
Как бы ни было поздно, сынок Как бы ни было поздно.
Извините, ЭКО снова не сработало, грустно произнесла врач, снимая очки и глядя на Акулину.
Акулина ахнула, прижав руки к лицу:
Как так? Почему у всех получается? Вы говорили, что после первого раза часто не удаётся, это нормально. Сорок процентов беременеют после первой попытки. Это уже третья процедура, а результата нет! Как так?
Георгий молча держал жену за руку, нервничая. В соседнем крыле клиники Галина Ивановна получала массаж, и уже подходило время её забрать.
Послушайте, начала врач тихо. Я всё понимаю. Для вас беременность мечта, но вы зациклены на ней. Находитесь в постоянном стрессе, организм не выдерживает
Конечно, я в стрессе! Мне приходится работать из дома, чтобы оплатить ужасно дорогое ЭКО сто тысяч рублей! Ходить на процедуры, постоянно пить таблетки, которые убивают организм, ухаживать за тёщей и терпеть её капризы. Она то ест, то не ест, лекарства не принимает! Да! Я хочу ребёнка, может, тогда муж будет уделять внимание и мне, и маме!
Акулина замолчала, поняв, что переборщила. Она схватила сумку и бросилась из кабинета, хлопнув дверью.
Извините, прошептал Георгий.
Ничего, отмахнулась врач. У меня и такие истерики не были. Всё в порядке.
Георгий тихо последовал за женой. Акулина сидела в зале ожидания, плакала, уткнувшись в ладони. Тело её дрожало от рыданий. Она подняла красные, мокрые глаза к мужу и всхлипнула.
Прости меня Прости Я правда не хотела говорить про твою маму. Просто я устала. Устала смотреть, как человек умирает на глазах. Устала видеть одну полоску на тесте и платить баснословные деньги за очередную процедуру. Я просто больше не могу
Если бы мог, помог бы вам обеим, но это не в моих силах
Я знаю, сквозь слёзы улыбнулась Акулина. И понимаю.
Несколько минут они сидели молча, держась за руки, потом Акулина вскочила, поправила воротник и улыбнулась.
Идём. Галина Ивановна, скорее всего, уже освободилась. Она не любит больницы, после них долго грустит.
У вашей мамы почти нет прогресса, тихо произнёс седой старичок в круглых очках, когда Георгий попросил рассказать о состоянии.
Они отодвинулись в сторону, чтобы Галина не слышала. Акулина осталась с ней.
Понимаете Когда вы пришли, я был уверен, что она восстановится. Вероятность после инсульта маленькая, но у вашей мамы нет вредных привычек и хронических болезней. Всё было бы в её пользу.
Но ничего не меняется. Я сам это вижу.
Мне кажется, дело в том, что она не хочет этого. Она сдалась. В её глазах нет искры Она словно не хочет жить
Георгий кивнул. Галина похудела на пятнадцать килограммов, перестала быть той, кого он знал. Всё время сидела на месте, глядела в окно, не читала книг, не смотрела телевизор, ни с кем не разговаривала только в окно.
У людей после инсульта могут быть нарушения поведения изза поражения определённых участков мозга, добавил врачстаричок. Но у вашей мамы этого быть не должно было. На первом приёме я ничего подобного не замечал.
Думаю, дело в другом, тихо сказал Георгий.
Леш, сказал Акулина в телефон, можешь отменить командировку? Галина Ивановна совсем плохая стала. Боюсь, не успею
Ей было тяжело произносить эти слова. Она знала, что маминое состояние значит для мужа всё. Раньше тёща сидела у окна, слушала пластинки, привезённые из деревни от отцаучителя музыки. Сейчас же она просто смотрела в одну точку и почти не ела. Пила лишь молоко, хотя раньше говорила, что молоко в городе не такое, как в деревне.
Георгий приехал тем же вечером и провёл всю ночь у её кровати.
Ты знаешь, чего я хочу. Ты обещал.
Он кивнул. На следующий день они поехали в деревню. Врач отказался выписать её.
Я не хочу в больницу. Домой.
Был март, но дороги ещё не размели, так что они доехали прямо к дому. Георгий открыл дверь машины и помог маме сесть в коляску.
Вокруг таяла снеговая шуба, деревья слегка клонятся от лёгкого ветра, солнце уже начинало греть.
Галина сидела во дворе несколько часов, и на её лице наконец появилось искреннее улыба. Она дышала полной грудью, глядела в небо и плакала от радости.
Она наконецто дома. Смотрела на покосившийся домик, на яркое тёплое солнце, слышала пение птиц, ощущала свежесть тающего снега.
Вечером Галина поела, потом ещё несколько часов сидела на улице перед сном. Улыбка не сходила с её лица. Ночью её уже не стало. Она ушла с той же улыбкой, счастливой.
Георгий и Акулина взяли отпуск, чтобы погребать Галину Ивановну, убирать дом и решить, что с ним делать. Если честно, Георгию просто захотелось подышать деревенским воздухом, который так душист. Он несколько лет не проводил здесь больше двух дней.
Перед отъездом в Москву Акулина почувствовала недомогание. В туалете её выбросило. Вернувшись к мужу, она держала в руках тест на беременность. Обычно он был пуст, но теперь на нём две полоски. Две!
Это всё она, твоя мама Это Галина Ивановна нам помогла всхлипывая, произнесла Акулина сквозь слёзы.
Георгий поднял глаза к безоблачному синему небу, кивнул и крепко обнял жену. Да, это был подарок от его мамы последний и самый ценный.
