Дорога, которую мы не прошли вместе
Наталья и Олег Игоревич грезили об одном — о машине. Не просто о куске железа на колёсах, а о билете в ту самую свободу, которую они рисовали в мечтах со дня свадьбы. Тридцать лет трудов, дачных хлопот, мелких отказов себе во всём — всё ради одной цели: купить автомобиль и отправиться в путешествие. Без расписаний, без суеты, только они и бескрайняя дорога.
И они её купили. Серебристая «Лада Веста» заняла место в старом гараже рядом с верной «девяткой», служившей им верой и правдой долгие годы. Олег Игоревич ходил вокруг новенькой машины, будто мальчишка, получивший желанный подарок. Гладил капот, заглядывал в салон, а Наталья уже представляла, как они мчатся по неизведанным трассам, ночуют в палатках, пьют чай на придорожных кафе, любуются закатами в чужих городах…
План был готов. Всё рассчитано до мелочей: маршрут, ночёвки, где заправляться, что брать с собой. Олег отвечал за технику и дорогу — он выписал все точки на карте, рассчитал расстояния, подготовил расписание. Наталья — за настроение и впечатления. В её блокноте были отмечены все кафе с местной кухней, достопримечательности, живописные места для фото. Они никому не рассказывали — это была их личная история, их тайна.
Лето кончалось. Осталось лишь доделать последние дела на даче. Сентябрьский ветерок уже шептал о приближающейся осени. Они собрались в город — всего тридцать вёрст до дома. Солнце клонилось к закату, Наталья смотрела в окно, а Олег тихо напевал. Всё казалось идеальным.
Пока в одно мгновение всё не оборвалось.
Он резко сбросил скорость, вцепился в руль, тело дёрнулось вперед — и обмякло. Машина встала как вкопанная. Наталью резко прижало ремнём, она не сразу поняла, что случилось. Потом — крик, паника. Олег не отвечал. Просто лежал, опустив голову на руль.
Скорая приехала быстро. Но он уже не дышал.
Сердце. Мгновенно. Ремень ещё пах его одеколоном, а его самого уже не было.
Началось: милиция, дочь с мужем, слёзы, вопросы. Но Наталья ничего не слышала. Она сидела в машине, там, где ещё недавно мечтала. Смотрела, как его увозят. И не проронила ни слезинки. Она опустела.
Прошло девять дней. Потом сорок. Потом три месяца.
Дочь приезжала, приносила еду, убиралась. Пыталась разговорить мать. Бесполезно. Наталья будто ушла в себя. Механически жила: вставала, варила борщ, ложилась спать, но внутри была лишь ледяная пустота.
А однажды дочь, будто невзначай, спросила:
— Мам, а чья это серебристая машина?
— Олега… — начала Наталья, и тут воспоминания ударили её, как волна. Она увидела его, выбирающего цвет, ликующего, записывающего маршрут… И тогда она разрыдалась. Впервые по-настоящему. Не сдержанно, а с надрывом, до содрогания. Рыдала весь день. А потом заснула. И, проснувшись, поняла: надо жить. Ради него.
Весной она приехала на дачу. Открыла Олегов рюкзак, нетронутый с того дня, и нашла синюю папку. Их маршрут. Его почерк. Его пометки: «здесь попьём чай», «здесь будет отличный кадр».
Она захлопнула папку. Гнев и тоска подступили к горлу. «Какая ещё мечта?!» — хотелось крикнуть. Хотела выбросить. Но не смогла. Положила в сумку.
Теперь на дачу она ездила электричкой. Зять забрал машину — обещал помогать, но потом закрутился. Она не обижалась. Ей, казалось, уже не нужно.
Но по вечерам она открывала папку. Сначала украдкой. Потом — каждый день. Читала, вспоминала. Он словно шептал ей: «Поехали, Наташ».
И однажды она решилась. Вернувшись в город, записалась на курсы. Не обычные — по экстремальному вождению. Инструктор, паренёк лет двадцати, сначала усмехнулся. Но Наталья была упряма. Училась, сжимала руль так, будто держалась за жизнь.
Она получила права. Настоящие. С отметкой. С гордостью.
А потом пришла к дочери. Твёрдо.
— Вера, спустись, пожалуйста. С ключами. И с документами.
Взяла их, подошла к машине. Погладила капот. Села. Завела.
И тронулась. Не сказав ни слова. Через три дня она пересекла границу — там, где должен был начаться их маршрут.
Дальше — больше.
А с дочерью поговорит позже. Она поймёт. Ведь это была их с Олегом мечта. Теперь это её дорога. Дорога без него. Но всё равно — вдвоём.
