Последний путь под дождём
Холодный осенний ливень хлестал по размокшей дороге, ведущей в село Голубино. Иван Сергеевич, согнувшись под потоками воды, упрямо шёл вперёд. Грязь чавкала под сапогами, каждый шаг давался с трудом, но он не останавливался. Сегодня он должен быть там, у своей Ларисы. Наконец, сквозь серую пелену дождя проступили очертания сельского погоста.
— Вот и её рябина, — прошептал Иван, и голос его дрогнул.
Он подошёл к скромному кресту и тяжело опустился на колени, не чувствуя, как промокшая одежда леденит тело. Дождь смешивался со слезами, стекая по морщинистому лицу. Сколько он просидел бы так, неясно. Но вдруг за спиной раздались шаги. Иван обернулся и замер, сердце сжалось.
То утро было сырым и унылым. Иван Сергеевич, кутаясь в потрёпанный плащ, стоял на автовокзале. Автобус опаздывал, что выводило его из себя. Рядом молодая девушка смеялась в телефон, игнорируя его хмурый взгляд.
— Потише можно? — резко бросил он, не сдержав раздражения.
— Извините, — смутилась она. — Мам, я перезвоню, ладно?
Повисло неловкое молчание. Иван почувствовал себя виноватым, его грубость резанула его самого. Он крякнул и пробормотал:
— Простите, день не задался.
Девушка улыбнулась:
— Ничего, погода угнетает. А мне нравится осенний дождь. Чувствуется дыхание природы!
Иван промолчал, лишь кивнул. Он не любил разговоры с незнакомцами. Этим всегда занималась Лариса. Она решала всё — от квитанций до общения с соседями. Иван принимал её заботу как должное. Без неё мир опустел, как вымершая деревня.
Девушка, не смущаясь, продолжила:
— Автобус задержался — это даже хорошо. Моя подруга Оля как раз успеет.
Иван хотел возразить, что это слабое утешение для замерзающих, но вспомнил Ларису. Если бы тридцать лет назад он не вскочил в тот автобус, их пути не пересеклись бы. Как сложилась бы её жизнь? Была бы она счастливее?
Лариса умела находить радость в мелочах. Её смех грел, как печка в избе.
— Я даже не замечал, когда ей было тяжело, — подумал Иван, и глаза застилали слёзы.
Чтобы отвлечься, он спросил:
— В Голубино едете? Глухомань редкая.
— Да, — кивнула девушка. — К бабушке наведаться. А вы?
— К жене, — тихо ответил Иван. — Там её родня.
— А как её звали? Может, слышала.
— Ковалёва. Лариса Николаевна.
Девушка задумалась, но покачала головой:
— Нет, не знакома.
— Она за мной в город уехала, — пояснил Иван. — Редко навещала, только родителей.
Он замолчал. Лариса так любила Голубино, мечтала чаще приезжать. Но у Ивана вечно не находилось времени. Теперь время есть, а её нет. Сын Дмитрий живёт своей жизнью, внуков не возит.
— А вот и Оля! — воскликнула девушка. — Иди сюда!
Она повернулась к Ивану:
— Вот и автобус подошёл.
Действительно, из-за поворота показалась маршрутка. Дорога заняла полтора часа. Иван вспомнил, как Лариса когда-то опоздала на автобус, и они бродили по городу до утра. То было время надежд.
Потом начались будни. Они редко ссорились — с Ларисой было невозможно ругаться. Её терпение казалось безграничным. Но Иван перестал ценить эти моменты.
Если бы он мог сказать себе молодому одно слово, это было бы: «Дорожи».
Когда автобус въехал в село, сердце Ивана заколотилось. Вспомнились строчки: «Ад — это когда больше никогда».
Дождь в Голубино лил не переставая. Иван поднялся:
— Я выхожу.
Он шагнул под ливень. Девушка с подругой тоже вышли, укрывшись под козырьком. Увидев, куда он идёт, она крикнула:
— Куда вы? Там же погост!
Иван обернулся, но промолчал. Его взгляд сказал всё. Девушка опустила глаза.
Тот день, когда Лариса ушла, стал для Ивана черной полосой. Они поссорились из-за ерунды. Он надулся, отказался от ужина. Лариса, переживая, пыталась помириться, но он был холоден.
— Я в магазин, — сказала она, вытирая слёзы. — Тебе что-нибудь?
— Ничего, — буркнул он.
Она вышла и не вернулась. На переходе её сбила машина. Жизнь Ивана развалилась, оставив вину.
Теперь он шёл по размокшей дороге, не чувствуя холода. Дойдя до могилы, опустился на колени.
— Вот и твоя рябина, Ларисочка, — прошептал он.
Слёзы смешивались с дождём. Вдруг за спиной послышались шаги. Иван обернулся. Перед ним стояла та самая девушка с зонтом.
— Простите, что помешала, — тихо сказала она. — Ваша жена не хотела бы, чтобы вы простудились. Пойдёмте к нам, переждёте непогоду.
Иван, опираясь на её руку, поднялся. Она добавила:
— Она вас любила и была счастлива. И простила бы.
— Так видно, что я виню себя? — хрипло спросил он.
— Вина идёт рядом с утратой, — ответила она. — Но не заставляйте её грустить ещё больше. Пойдёмте, вы совсем промокли.
В её словах было что-то от Ларисы — та же теплота. Медленно Иван шагнул вперёд, к свету, который ещё держал его в этом мире.
