Путешествие длиной в триста вёрст: как бабушка столкнулась с ледяным приёмом снохи
Татьяна Сергеевна с юных лет грезила о внуках. Когда её сын Дмитрий обручился с Ольгой, надежда на продолжение рода вспыхнула с новой силой. Однако время шло, а колыбель в доме пустовала. Врачи вынесли приговор: Дмитрий бесплоден. После месяцев сомнений и врачебных советов пара выбрала ЭКО, и чудо свершилось — на свет появилась крохотная Сонечка.
Казалось, счастью не будет конца. Дмитрий боготворил жену и дочь, осыпал их подарками и нежностью. Но семейная гармония длилась недолго. Мужчина увлёкся ветреной красавицей, чуждой материнских забот. Собрав чемодан, он покинул семью, бросив Ольгу с младенцем на руках.
Сноха, сломленная предательством, вернулась к родителям в старинный городок Новгородской области, затерянный в трёхстах вёрстах от Санкт-Петербурга. Татьяна Сергеевна металась между виной за сына и тоской по внучке. Она слала письма, звонила на рассвете, но в ответ слышала лишь ледяные односложные фразы.
Когда Соне исполнилось два года, бабушка решила любой ценой подарить ей именинный пирог. Предупредив Ольгу о визите, она погрузила в машину мягких мишек, кружевные платьица и коробки тульских пряников. Дорога тянулась мучительно долго.
У подъезда пятиэтажки Татьяну Сергеевну ждал удар. Сноха вывела ребёнка на улицу, предложив гулять под моросящим октябрьским дождём. Промокшая бабушка, стискивая мокрые пакеты, пыталась расслышать лепет внучки сквозь шум ветра. Ни чая, ни приглашения обсушиться — лишь каменное лицо Ольги да лужи под ногами.
Беседа длилась не дольше службы в храме. На вопросы Татьяны Сергеевны сноха отвечала кивками, глядя куда-то за спину. Подарки приняла после третьего упрашивания, словно милостыню. Через полчаса резко объявила: «Соне пора спать» — и скрылась в подъезде, оставив старушку один на один с осенней хмарью.
Обратный путь в Питер бабушка провела, смахивая предательские слёзы платком. Сердце ныло от обиды: за что? Она ведь не предавала, не бросала. Сын — подлец, да, но при чём здесь её любовь к Сонечке? Всю дорогу вспоминала, как пеленала внучку, как шептала колыбельные в первые месяцы. Теперь эти мгновения украли, словно злато с иконы.
Дома Татьяна Сергеевна три дня не поднималась с постели. Разум твердил: «Ольга — жертва, ей больно». Но душа кричала о несправедливости. Молилась, чтобы сноха оттаяла весной, как невские льды. А пока — ждала. Ждала и верила, что внучка когда-нибудь обнимет её и прошепчет: «Бабушка, ты пахнешь пряниками и добром».
