Ради меня…
Гладья бельё, Полина монотонно водила утюгом взад-вперёд. Лоб покрылся испариной, а спина будто горела от раскалённого металла. Вечерний зной чуть утих, но жар от утюга пропитывал воздух. Оставалось погладить последнюю рубашку, когда зазвонил телефон. Звонок оборвался, но тут же раздался снова — настойчивый, словно назойливый комар.
Полина отложила утюг, подошла к столу и взглянула на экран. Имя подруги заставило её вздрогнуть.
— Лидка, ты? Что случилось? — голос её дрогнул.
— Кто ж ещё? Случилось вот что: еду в командировку, отказалась от гостиницы. Решила к тебе заглянуть. Возьмёшь на пару дней?
— Разве спрашиваешь? Когда приезжаешь? — Полина напряглась, вспомнив пустой холодильник. Она давно не готовила для себя, обходилась чаем да бутербродами.
— Завтра. Знаю, неожиданно, но всё решилось в последний момент. Номер поезда и время сброшу смской. Встретишь?
— Конечно, — пообещала Полина, мысленно перебирая отговорки для начальницы. Больничные брала часто — лишний отгул явно не обрадует.
Но Лида успокоила: приедет вечером, пробудет два дня. Сердце Полины оттаяло.
— Не заморачивайся с готовкой, знаю я тебя. Наговоримся всласть, — бросила Лида и положила трубку.
Полина догладила рубашку, сложила вещи в шкаф ровной стопкой. Радость смешивалась с тревогой. «Лида начнёт копаться, лезть в душу, а я только привыкла к тишине. Теперь бежать в магазин — завтра некогда будет. Вот так встреча…»
Заглянув в холодильник, она усмехнулась. Себе и правда почти ничего не покупала — аппетита не было. Химия отбила всё. Переодевшись, Полина вышла, думая о подруге.
Познакомились они в шестом классе, когда в их школу перевели новенькую — Лиду, смуглую и шуструю. Потом вместе поступили в институт. На третьем курсе Лида влюбилась в курсанта, выскочила замуж и укатила с ним в гарнизон, перевелась на заочное.
Сначала писали письма, потом, с появлением сотовых, звонили, но постепенно общение свелось к поздравлениям на Новый год. Жизнь развела: у Лиды двое сыновей, у Полины — взрослая дочь, вышедшая замуж и уехавшая в другой город.
Выбирая продукты, Полина махнула рукой на уборку. «Да кому я тут мешаю? Подруга же, не комиссия…» Задумалась: говорить Лиде про мужа? Про то, что он съехал к молодой любовнице? Нет, Лида сразу раскусит. «Увидит, что в доме мужского духа нет. Да и чего скрывать? Не я первая, не я последняя…»
Она давно догадалась об измене. Муж внезапно начал бегать по утрам, купил кроссовки, сменил костюмы на джинсы. Недолго, правда, продержался. Пока жила дочь, притворялись, что всё в порядке. Он приходил только ночевать, сытый и равнодушный. А когда дочь уехала, Полина сама предложила ему собрать вещи. Сложила всё аккуратно — пусть знает, что теряет.
Потом… Потом на диспансеризации нашли рак. Операция, химия. Каждый осмотр был как приговор. Но болезнь пока не прогрессировала. Иногда ей дико хотелось позвать мужа, сказать ему. Но зачем? Пожалеет? Останется из жалости? Нет, ей этого не надо.
Жила одна. В парке здоровалась с бабушками да мамашами с колясками. «Погода хорошая», «Как старший?» — вот и весь разговор.
На следующий день Полина вернулась с работы и принялась за готовку. Успела даже пол протереть перед поездкой на вокзал. Устала, но отдыхать некогда — пора встречать подругу.
Поезд долго тормозил. Полина всматривалась в окна, боясь пропустить Лиду. Наконец народ хлынул из вагонов. Она осталась у перехода — так надёжнее. «А вдруг не узнаю? Столько лет…»
И тут увидела её: пополневшую, но всё ту же Лиду. Та металась в толпе, ища подругу. Полина помахала, Лида заметила, ринулась к ней сквозь толпу. Обнялись, не замечая толчков.
— Пойдём, — сказала Полина.
В переходе обе наперебой болтали, смеялись, вспоминали. В автобусе Полине поплохело от духоты. Лида заметила, но не стала допытываться. Дома Полина рухнула на диван.
— Отдыхай, — распорядилась Лида. — Я душ приму, потом наговоримся.
Выйдя из ванной, Лида достала вино. Выпили, потом ещё. И Полина разоткровенничалась: про мужа, болезнь, страх перед каждым осмотром…
— Как ты выдержала? — Лида обняла её.
Ночью Полина долго ворочалась. Но было легче — наконец-то выговорилась.
Утром ушла на работу, оставив Лиде ключи. Та звонила: «Бегаю по делам, вернусь поздно». Вечером снова болтали без умолку. Лида жаловалась: старший сын в военном, рвётся на службу, младший целыми днями в компьютере…
— Двадцать шесть лет вместе, а он… — вздохнула Лида.
— Я, наверное, уже болела, просто не знала. Уставала, ничего не хотела… — призналась Полина.
— Не оправдывай его! Разве не видел, что с тобой? — горячилась Лида.
На следующий день Полина спешила домой — Лида уезжала ночью, а они ещё не наговорились.
— Как себя чувствуешь? — встретила её Лида.
— Нормально.
— Тогда наряжайся, идём в ресторан.
— Зачем?
— Я столик заказала.
Полина надела платье, но краситься не стала.
В ресторане она сразу увидела Виктора. Поседевшего, осунувшегося.
— Договорились? — Полина остановилась. — Вот зачем ты выспрашивала, где он работает?
Хотела уйти, но Лида удержала:
— Ради меня. Поговорите.
Виктор налил вина, себе — воды.
— Почему не сказала, что больна?
— Чтобы ты из жалости вернулся? — Полина отвернулась.
— Прости. Я ничего не замечал. Спасибо Лиде — рассказала.
Полина бросила на подругу осуждающий взгляд. Та пожала плечами.
— Я сразу понял, что ошибсяИрина посмотрела в его глаза, увидела в них то же, что много лет назад, и поняла — стоит попробовать снова, ведь самое страшное уже позади.