Дочь созвала нас за столом, чтобы сообщить радостную весть. А после ужина мы выставили её с зятем за дверь.
Современная молодёжь — загадка. У них, кажется, вовсе отсутствует здравый смысл. Наша Света устроила семейный ужин — праздничный, с оливье, селёдкой под шубой, тортом и свечами. Собрала всех: меня, мужа, внука и своего супруга. Мы живём втроём в обычной трёхкомнатной хрущёвке на окраине Екатеринбурга. Теснота — испытание само по себе. Но то, что случилось дальше…
Когда Света с Игорем поженились, мы сразу пустили их к себе. Свадьба была наспех — она забеременела, всё произошло быстро, почти неосознанно. Мы не упрекали, помогали, чем могли, и предложили остаться, чтобы накопить на своё жильё. Говорили: «Откладывайте на ипотеку, пусть даже на первый взнос. Поймите, когда внук подрастёт — станет ещё теснее».
Они кивали, соглашались. Но на деле — ни шага вперёд. Обещания, разговоры, а результат — ноль. Живут, как дети, даже «спасибо» не говорят. Мы терпели — хоть у нас свои болезни, возраст, хоть хочется покоя. Но ради дочери молчали.
И вот, сидим за столом. Света сияет, глаза горят. Мы с мужем переглянулись: «Может, наконец-то съезжают?»
Но нет. Она поднимает рюмку, смотрит на нас и объявляет:
— Мам, пап… Я снова беременна!
У меня потемнело в глазах. Я застыла, не веря своим ушам. Земля поплыла под ногами. Хотелось то ли захохотать от бессилия, то ли разрыдаться. Ещё один ребёнок? В эту клетушку? Да куда же больше…
— Света, ты вообще понимаешь, что делаешь? — тихо, но жёстко спросил муж. — Где вы будете ютиться вшестером? Или опять на нас рассчитываете?
А она даже не смутилась. Видно, ждала, что мы кинемся её обнимать, поздравлять. Но этого не случилось.
— Я думала, вы обрадуетесь… — прошептала она, а Игорь тут же встрял:
— Мы ждали поддержки, а вы сразу против. Это же наша семья!
— Ваша? — сорвалась я. — А мы тогда кто? Прислуга? Банк? Мы просили: копите на квартиру! А вы… ещё один едок. Простите, но мы не потянем.
После ужина — гробовое молчание. Наутро Света даже не поздоровалась. Обиделись. На нас. За то, что мы не прыгали от счастья. За то, что не ликовали при мысли о новом крике по ночам, ещё одной коляске в прихожей, ещё одном рте за общим столом.
Мы с мужем поговорили. Твёрдо. Решили — хватит. Нельзя жертвовать своим покоем, здоровьем, старостью. Им под тридцать. Пора наконец повзрослеть.
Я подошла к дочери и сказала прямо:
— Света, мы вас любим. Но вы — взрослые. Хотите второго ребёнка? Прекрасно. Растите его в своей квартире. Мы больше не хотим быть вашим страховым фондом.
Она вспыхнула. Кричала, что мы бессердечные, что «так с родными не поступают». Но я уже поступала — сидела с внуком, тратила пенсию на памперсы, кормила их щами и гладила рубашки. Теперь — всё.
Они собрали вещи, сняли квартиру. Ушли, хлопнув дверью. А мы остались — в нашей трёхкомнатке. В тишине. С тяжёлым, но правильным чувством. Иногда, чтобы ребёнок вырос, его нужно отпустить. Даже если это твоя кровь.
