Расколотое счастье: драма утраченных уз
Татьяна проснулась на рассвете, когда алые полосы зари еще робко скользили по шторам их квартиры в городке Сосновка. Пока муж Николай нежился в постели, она замесила тесто для тонких, почти прозрачных блинчиков. Половина — с грибами, половина — с творогом. Аромат разлился по дому, словно теплое одеяло. Николай поднялся, когда запах добрался до спальни. Умывшись, он сел за стол, с аппетитом уплетая блины, запивая их крепким чаем. Дожевав последний кусочек, он посмотрел на жену и сказал:
— Татьяна, мне нужно с тобой поговорить.
Она обернулась от раковины, вытирая руки полотенцем.
— Говори, — отозвалась она, чувствуя, как внутри замирает тревога.
— Я ухожу. Подам на развод сам, — произнес он ровно, но твердо.
— Как уходишь? Почему? Куда? — Татьяна застыла, глаза расширились от неожиданности.
Субботнее утро началось как всегда. Она встала в девять, чтобы не разбудить Николая, и принялась за блины. Любила эти минуты — утреннюю тишину, запах еды, привычный уют их дома.
Он появился, когда воздух пропитался ароматом блинчиков. Молча сел, поел, потягивая чай, и вдруг выстрелил:
— Татьяна, я ухожу от тебя.
Она подумала, что ослышалась. Повернулась, уставившись на него.
— Понимаю, что поступаю подло, — продолжил он, не поднимая глаз. — Двадцать пять лет вместе, а я рушу все. Но не могу иначе. Она… Она другая. Рядом с ней я снова чувствую себя живым. Я люблю, Таня, и это безумное счастье!
— И сколько лет твоему счастью? — ледяным тоном спросила Татьяна.
— Ей двадцать восемь.
— То есть всего на пять лет старше нашей Кати. И на двадцать младше тебя. Любопытно. А с ее родителями ты познакомился? Они в восторге от зятя-ровесника? Если бы наша Катя привела жениха твоего возраста, я бы не прыгала от радости.
— Зачем считать годы, если в душе огонь? — воскликнул Николай, голос дрожал. — В тебе нет той страсти, что в Алене. Ты живешь по старым меркам.
— Замечательно, — отрезала Татьяна. — Разводимся и делим имущество.
— Делить ничего не будем, — отмахнулся он. — Квартиру оставлю тебе — у Алены своя двушка. Машину заберу, она тебе без надобности.
— Нет, так не пойдет, — покачала головой Татьяна. — Сейчас ты говоришь о благородстве, а через год начнешь делить каждую ложку. Я юрист, насмотрелась на таких «рыцарей». Делим все сразу: и квартиру, и машину. Денег нет — все отдали Кате на ипотеку.
Он онемел от ее спокойствия. Ждал истерик, упреков, но Татьяна лишь помогла собрать вещи. На прощание пожелала удачи, а когда дверь захлопнулась, разревелась. Двадцать пять лет — через радости и горе. Она верила, что рядом надежный человек. А теперь — пустота.
«Какое там одиночество? — подумала Татьяна, вытирая слезы. — У меня есть Катя, зять, внучка Машенька».
Она сидела в спальне среди брошенных вещей, которые Николай торопливо хватал. Воспоминания накатили волной. Их свадьба — она на втором курсе, он на четвертом. Скоро родилась Катя. Жили в общаге, передавали дочь друг другу, чтобы успеть на пары. Потом, с помощью деканата, устроили малышку в ясли.
Их первая квартира — крохотная комнатка в коммуналке. Спальня, детский уголок и кухонька на двадцать метров. Туалет в конце коридора, душ в подвале. Тогда Николай не жаловался на отсутствие «страсти».
Развод оформили быстро. Раздел имущества тоже не затянулся. Машину продали сразу, а трешку удалось сбыть лишь через три месяца — покупатели не спешили.
Татьяна купила уютную двушку в том же Сосновке. Взяла небольшой кредит, но справилась. Времени стало больше: после работы она часто не знала, чем заняться. Вспомнила старое увлечение — вязание, начала читать.
Как-то позвонила подруга Галя, с которой не виделись годы, и предложила ходить в бассейн. Вода и правда лечила. Через месяцы Татьяна почувствовала, как возвращается спокойствие. Работа радовала, жизнь налаживалась.
О Николае она думала все реже. Он звонил, но она просила не беспокоить.
Прошло три года. Свой день рождения Татьяна отмечала в кафе с подругами.
— Не жалеешь о разводе? — спросила Ирина.
— А у меня есть выбор? — усмехнулась Татьяна.
— Я не о том. Теперь одна. Лучше или хуже, чем было? — уточнила подруга.
— Не думала об этом, — ответила она. — В чем-то лучше: есть время на себя. Но одиночество не сахар. Хорошо, что Машенька выручает.
Татьяна не врала. Порой, гуляя по Сосновке или ТЦ, она замечала пожилые пары, держащиеся за руки. Когда-то думала, что они с Николаем будут такими. Но судьба распорядилась иначе.
— А про Николая что-то слышала? — поинтересовалась Ирина.
— Нет, три года не видела, — ответила Татьяна. — Катя как-то встретила его с той женщиной в магазине.
— А его «дамочка» родила ему сына, — добавила вторая подруга, Светлана.
— Николай всегда мечтал о сыне. Значит, счастлив, — спокойно сказала Татьяна.
Через неделю, в воскресенье, Татьяна убирала на кухне после визита Кати с семьей. Собиралась мыть тарелки, когда раздался звонок. Думая, что дочь что-то забыла, она открыла — и остолбенела. На пороге стоял Николай.
— Ты что здесь делаешь? — нахмурилась она. — Как узнал адрес?
— Катя дала. Пришел поговорить. Впустишь?
— Заходи, — отступила Татьяна.
Он оглядел квартиру:
— У тебя уютно. И пахнет блинами. Угостишь?
— Ты хотел говорить. Говори, у меня скоро бассейн, — холодно ответила она.
— В бассейн ходишь? Выглядишь лучше, чем раньше. Посвежела, прическу сменила, — заметил он.
— Хватит комплиментов. Зачем пришел? — перебила Татьяна.
— Душой отдохнуть. Посмотреть, как ты живешь. Вижу, все хорошо. Развод пошел тебе на пользу, — сказал он с грустью.
— А ты— Насытился «молодой страстью»? — усмехнулась Татьяна. — Слыхала, у тебя сын. Поздравляю. — и захлопнула дверь, даже не дав ему ответить.
