Разбитое счастье: драма утраченных уз
Татьяна проснулась на рассвете, когда первые лучи солнца только пробивались сквозь занавески их квартиры в маленьком городке Сосновка. Пока муж спал, она нажарила целую гору блинов — половину с мясом, половину с творогом. Аромат разносился по всей квартире, наполняя ее теплом. Иван проснулся, когда запах добрался до спальни. Умывшись, он сел за стол, с аппетитом уплетал блины, запивая их крепким чаем. Закончив, он посмотрел на жену и сказал:
— Татьяна, нам нужно серьезно поговорить.
Татьяна, вытиравшая тарелки, обернулась, вытирая руки о фартук.
— Говори, — ответила она, чувствуя, как в животе заныло от тревоги.
— Я ухожу от тебя. Развод оформлю сам, — спокойно, но твердо произнес Иван.
— Что? Почему? Куда? — Татьяна застыла на месте, глаза округлились от шока.
Субботнее утро началось как обычно. Татьяна встала в девять, тихонько, чтобы не разбудить мужа, и занялась блинами. Она любила эти моменты — тишину, запах еды, уют их дома.
Иван появился, когда аромат блинов заполнил кухню. Он молча сел за стол, наелся, наслаждаясь чаем, и вдруг выпалил:
— Татьяна, я ухожу от тебя.
Ей показалось, что она ослышалась. Она повернулась и уставилась на него.
— Понимаю, что поступаю подло, — продолжил Иван, не поднимая глаз. — Двадцать пять лет вместе, а я рушу все. Но я не могу по-другому. Она… другая. Рядом с ней я снова чувствую себя молодым, живым. Я влюблен, Татьяна, и это такое счастье!
— А сколько лет твоему «счастью»? — холодно спросила Татьяна, сжимая полотенце в руках.
— Двадцать восемь.
— То есть она всего на пять лет старше нашей Насти. И на двадцать лет младше тебя. Интересно. А с ее родителями ты познакомился? Они рады, что их дочь выбрала мужа в возрасте отца? Если бы наша Настя привела зятя твоих лет, я бы не обрадовалась.
— Какая разница, если в душе огонь? — воскликнул Иван, голос дрожал. — Ты живешь по каким-то старым правилам. В тебе нет того, что есть в Олесе.
— Прекрасно, — отрезала Татьяна. — Разводимся и делим имущество.
— Делить не будем, — возразил Иван. — Квартиру оставлю тебе — у Олеси своя, двушка. Машину возьму я, тебе она без надобности.
— Нет, так не пойдет, — покачала головой Татьяна. — Сегодня говоришь, что оставляешь квартиру, а завтра вернешься требовать половину каждого стакана. Я юрист, насмотрелась на таких «щедрых». Делим всё сразу: и квартиру, и машину. Денег нет — все отдали Насте на ипотеку.
Иван был ошарашен ее спокойствием. Он ждал истерик, криков, а она просто помогла ему собрать вещи. На прощание пожелала удачи, но, когда дверь закрылась, расплакалась. Двадцать пять лет — радости, трудности, надежды. Она верила, что он надежный человек. А теперь — пустота.
«Какое там одиночество? — подумала Татьяна, вытирая слезы. — У меня есть Настя, зять, внук Саша».
Она сидела в спальне среди разбросанных вещей, которые Иван в спешке собирал. Воспоминания нахлынули. Их свадьба — она на втором курсе, он на четвертом. Скоро родилась Настя. Жили в общаге, передавали ребенка друг другу перед парами. Потом, с помощью деканата, устроили дочь в садик.
Первая квартира — крохотная комнатка в коммуналке. Спальня, детская и кухонный уголок на восемнадцати квадратах. Туалет в коридоре, душ в подвале. Тогда Иван не жаловался на отсутствие «огня».
Развод оформили быстро. Раздел имущества тоже не затянулся. Машину продали сразу, а трешку удалось продать только через три месяца — покупатели долго не находились.
Татьяна купила себе уютную двушку в том же Сосновке. Пришлось взять небольшую ссуду, но она справилась. Времени стало больше: вечерами она не знала, чем заняться. Вспомнила про вязание, начала читать.
Как-то позвонила подруга Лена, с которой не виделись годы, и предложила ходить в бассейн. Вода действительно лечила. Через месяцы Татьяна почувствовала, что к ней возвращаются спокойствие и уверенность. Работа радовала, жизнь налаживалась.
Об Иване она вспоминала все реже. Он звонил, но она просила не беспокоить.
Прошло три года. Свой день рождения Татьяна отмечала в кафе с подругами.
— Не жалеешь о разводе? — спросила Галя.
— А у меня выбор есть? — усмехнулась Татьяна.
— Я не о том. Сейчас тебе одной лучше или хуже? — уточнила подруга.
— Не задумывалась, — ответила Татьяна. — В чем-то лучше: не кручусь как белка, есть время на себя. Но одиночество порой давит. Хорошо, что Саша спасает.
Татьяна не врала. Иногда, гуляя по Сосновке или в торговом центре, она видела пожилые пары, держащиеся за руки. Когда-то она думала, что они с Иваном будут такими. Но судьба распорядилась иначе.
— А про Ивана что-нибудь знаешь? — поинтересовалась Галя.
— Нет, три года его не видела, — ответила Татьяна. — Настя как-то сказала, что встретила его с той женщиной в магазине.
— А его «молодая» родила ему сына, — добавила другая подруга, Света.
— Иван всегда хотел сына. Значит, счастлив, — спокойно сказала Татьяна.
Через неделю, в воскресенье, Татьяна убирала на кухне после визита Насти с семьей. Собиралась мыть посуду, когда раздался звонок. Думая, что дочь что-то забыла, она открыла — и замерла. На пороге стоял Иван.
— Ты что здесь делаешь? — нахмурилась она. — И как узнал адрес?
— Настя дала. Пришел поговорить. Впустишь?
— Заходи, — Татьяна отступила, пропуская его.
Иван оглядел квартиру:
— У тебя уютно. И пахнет блинами. Угостишь?
— Ты хотел поговорить. Говори, у меня скоро бассейн, — холодно ответила она.
— В бассейн ходишь? Выглядишь лучше, чем раньше. Посвежела, прическу сменила, — заметил он.
— Хватит комплиментов. Зачем пришел? — перебила Татьяна.
— Душа болит. Посмотреть,— Просто скучал, — пробормотал Иван, опуская глаза, на мгновение напоминая того самого молодого парня, с которым она когда-то бегала на пары в университете.
