Расколотое сердце бабушки: Драма семьи Светланы
Светлана готовила голубцы на кухне своей уютной московской квартиры, когда дверь резко распахнулась, и в прихожую вбежали её дочери, вернувшиеся от бабушки.
— Ой, мои родные! Как съездили? — Светлана вытерла руки о передник и шагнула к девочкам с улыбкой.
— Бабушка нас не любит! — в один голос выкрикнули Полина и Даша, их глаза блестели от слёз.
— Что? Почему вы так решили? — Светлана застыла, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги.
— Бабушка сегодня… — начала Полина, переглянувшись с сестрой.
— Что случилось? — голос Светланы стал резким, внутри всё похолодело.
Девочки, еле сдерживая рыдания, выложили всё. С каждым словом лицо Светланы становилось всё белее.
— Бабушка нас не любит! — повторили они, едва переступив порог.
— С чего вы взяли? — Игорь, отец девочек, отложил газету, нахмурившись. Светлана вопросительно посмотрела на мужа.
— Она Вовке и Кате всё самое вкусное отдавала, я видела! — проговорила Полина, сжимая край свитера. — А нам — крошки. Им разрешали бегать, кричать, а нас заставили сидеть тихо. А когда они уезжали, бабушка им полные карманы конфет насыпала, каждому шоколадку дала, обняла, до трамвая проводила. А нас… — тут Даша всхлипнула, — просто за дверь вытолкнула!
Светлана почувствовала, как кровь отливает от лица. Она давно замечала, что свекровь, Татьяна Ивановна, души не чает в детях своей дочери Ольги, а их девочек будто и не замечает. Но до такой откровенности? Раньше отношения со свекровью были ровными — без ссор, но и без тепла. Всё изменилось, когда у Ольги с мужем родились Вовка и Катя. Тогда Татьяна Ивановна показала себя во всей красе.
По телефону она могла часами расписывать, какие у Оли замечательные дети:
— Такие умницы, всё в мать, просто золотые детки! — восторгалась бабушка.
Светлана надеялась, что их дочкам тоже перепадёт хоть капля этой любви. Но когда родились Полина и Даша, свекровь лишь холодно бросила:
— Две сразу? Ну вы даёте! У меня сил не хватит с ними нянчиться.
— Да мы и не просим, — удивился Игорь. — Сами справимся.
— Ещё бы! — фыркнула Татьяна Ивановна. — Оле бы лучше помогли. Ей тяжело, дети-погодки же!
— А наши разве не дети? — не выдержала Светлана. — Вы же сами говорили, что у Оли малыши спокойные.
Свекровь зло посмотрела на невестку и процедила:
— Брат сестре должен помогать. Он ей родной, не то что ты.
После этого Светлана и Игорь поняли: поддержки от свекрови ждать не стоит. Двойняшки отнимали все силы, но выручала мама Светланы. Она ехала через весь город, помогала без жалоб. А Татьяна Ивановна видела только Ольгу и её семью. О Вовке и Кате готова была говорить часами, а про дочек Игоря отмахивалась:
— Нормально, растут…
Светлана с мужем жили далеко, в гости ездили редко. С Ольгой старались не пересекаться: четверо детей в одной квартире — сущий ад. Стоило детям зашуметь, как свекровь хваталась за голову, жалуясь на давление. Игорь и Светлана тут же собирались, уводя дочек. Ольга с детьми всегда оставалась.
Когда они всё же приезжали, начинались придирки: то Полина с Дашей конфеты без спроса съели, то что-то уронили, то слишком громко смеются. И снова — голова болит, и просьба уйти поскорее. При этом Татьяна Ивановна не уставала хвалить детей Ольги:
— Вот какие внуки у моей дочки! Тихие, послушные, лапочки. Всё «бабуля, бабуля»!
Вовке и Кате она покупала вещи едва ли не каждую неделю, баловала сладостями, игрушками. А Полину и Дашу одаривала только на Новый год — и то без души.
Первыми несправедливость заметили соседи. На вопрос, почему Татьяна Ивановна так выделяет детей дочери, она гордо ответила:
— Это мои родные!
— А Игоревы дочки?
— Откуда мне знать, чьи они? На сына записаны, вот и всё.
Эти слова, как нож, дошли до Игоря и Светланы. Игорь впервые вспылил и поехал к матери выяснять отношения. После этого свекровь притихла, но ненадолго.
Ольга с детьми жила рядом, часто бывала у матери. Игорь возил дочек реже, но девочки любили играть с двоюродными братом и сестрой. Поначалу. Но вскоре даже Вовка и Катя заметили, что бабушка к ним относится иначе. Все шалости они стали сваливать на Полину и Дашу, а бабушка охотно верила любимцам.
Последней каплей стала история, которую рассказали девочки. Татьяна Ивановна набила Вовке и Кате карманы конфетами, дала каждому шоколадку, обняла и проводила до трамвайной остановки прямо под окнами. А Полину и Дашу просто выставила за дверь, сказав, что у неё «голова раскалывается». Их автобус останавливался далеко, за пустырём.
— Вы шли одни?! — ахнула Светлана, холодея от ужаса.
— Да, — кивнула Полина, шмыгая носом.
— Там же стаи бродячих псов… Мы боялись, — добавила Даша, глаза её блестели. — Больше к бабушке не поедем!
Светлана и Игорь переглянулись. Решение дочек они поддержали, но Игорь всё же позвонил матери:
— Мам, тебе правда так плохо было?
— С чего ты взял? — удивилась Татьяна Ивановна.
— Тогда зачем ты отпустила девочек одних? Знала же, где их остановка! Могла мне или Свете позвонить.
— Не раздувай, они не малыши. Дошли же! Надо самостоятельности учить.
— Мам, им шесть лет! Они шли через пустырь, где собаки! А детей Оли ты одна никогда не отпускаешь. Почему?
— Что?! Мать обвинять вздумал? Это твоя Светка тебя натравила? Не желаю так разговаривать! — свекровь бросила трубку.
Игорь растерянно посмотрел на жену. Светлана тяжеСветлана обняла дочек покрепче, понимая, что в их жизни теперь будет одна бабушка — та, что любит их по-настоящему.
