**”Подумай, как жить будешь, если невинное дитя твоего мужа Дашку в детдом сдашь…”**
Выходной, можно поспать подольше. Но Светлана потянулась, сбросила одеяло и поднялась с кровати. Умылась, заварила свежий чай, пила его мелкими глотками, глядя в окно на серый двор с облезлыми тополями и лужами после дождя. Небо затянуто плотной пеленой, вот-вот пойдёт мокрый снег.
Но сидеть дома больше не моглось — хоть бы мусор вынести. Хватит ныть и жалеть себя. Олега не вернёшь. Когда умирает близкий, кажется, что часть души уходит вместе с ним. Светлана чувствовала пустоту, которую ничем не могла заполнить. Время не лечит — оно загоняет боль глубже, стирает краски воспоминаний. Она устала от слёз, от тоски. А как жить дальше? Ради чего?
Они познакомились в университете. На первой же паре он сел рядом. Весёлый парень с горящими глазами, таким же, как у неё. Потом они вместе бегали по коридорам, искали аудитории, на переменах толкались в столовке.
К пятому курсу понимали друг друга без слов, будто прожили вместе годы.
— Без тебя не представляю. Сдадим госы и разбежимся. Слушай, может, не будем? — как-то спросил Олег.
— Это ещё что за намёки? — прищурилась Светлана.
— Давай поженимся.
— Ты что, это предложение? — она сделала серьёзное лицо. — А я уже думала, ты так и не соберёшься. Ладно, согласна.
— Правда? — засмеялся он.
— Ты чего ржёшь? Мало захотеть — надо ещё и любить.
— Мы с тобой как сиамские близнецы. Разве я не люблю тебя? А ты?
Светлана и сама не раз задавала себе этот вопрос. И каждый раз отвечала: да. Если бы Олег увлёкся другой, она бы с ума сошла. В сентябре сыграли свадьбу. Родители скинулись, купили им однушку в новостройке. Детей решили пока не заводить — пожить для себя.
Через два года Олег с другом открыли свой бизнес. Светлана осталась на работе — на всякий случай. Но дело пошло, и она перешла к мужу, вела бухгалтерию. Ещё через пару лет купили трёшку, машину, дважды в год летали за границу. После смерти мужа Светлана удалила все фото — смотреть не могла.
Тот день помнила до мелочей. Выходной. Завтракали. Олегу позвонили, он быстро собрался.
— Куда?
— Виктор косяк дал, клиент деньги требует. Разберусь. — Чмокнул её в щёку и ушёл.
Если бы она знала, что видит его в последний раз. Через час звонок из полиции: «Приезжайте в больницу». Она помчалась на такси, ещё надеялась, пока капитан не повёл её в морг.
После похорон Светлана словно умерла. Виктор взял всё на себя, говорил: «Не торопись, отдыхай».
Прошло два месяца. Хватит киснуть. Завтра понедельник — пора в офис. Если не справится, предложит Виктору выкупить её долю, уедет куда-нибудь, потом найдёт новую работу.
Светлана вышла на улицу с мусором. Погода оказалась теплее, чем казалось из окна. Решила прогуляться, зашла в магазин и купила синее платье. Не удержалась. В старом она теперь как в мешке.
Подруга Ирина говорила: «Будь на твоём месте Олег, он бы не сдался». Светлана соглашалась. Мужчины иначе переживают.
В офисе её встретили сочувственными взглядами. Документов скопилось столько, что к вечеру рука онемела от подписей. Домой поехала на автобусе — машину Олега разбило вдребезги.
Вышла на две остановки раньше, чтобы пройтись. Лёгкий шарф трепало ветром. Ещё немного — и она дома.
— Нарядилась, как пава. Деньги мужика греют, вот и щеголяет. А ребёнок голодает, — раздалось за спиной.
На скамейке сидела пожилая женщина, сверлила её чёрными глазами.
— Ко мне? — обернулась Светлана.
— Тебе. Светлана Викторовна Ковалёва, жена Олега Николаевича. Верно?
— Какой ребёнок?
— Его. Мужа твоего.
— У нас нет детей.
— А я про вашего и не говорю. — Женщина хмыкнула. — Садись, а то упадёшь.
Светлана машинально села.
— Твой Олег с моей соседкой Дашкой крутил роман. Как забеременела, он деньги стал слать. Сам не приходил — стыдно, наверное. Родителей у неё нет. После его смерти осталась одна с ребёнком. Вот я и решила тебе глаза открыть. Ты же баба, пусть и бездетная, должна понять.
— Бред… — прошептала Светлана.
— Видела его у неё своими глазами. Вот адрес. Иди, проверь. Подумай, как жить-то будешь, если его кровинушку в детдом отправят.
Светлана схватила бумажку и побрела домой, дрожа всем телом.
— Что мне делать? — спросила она у Ирины, когда та примчалась по звонку.
— Жёны всегда последними узнают. Но в Олега не верю. Не звони этой Дашке! У меня есть знакомый, бывший мент, сейчас частник. Сейчас договорюсь.
Вскоре явился мужчина лет пятидесяти, небритТёмными вечерами, когда за окном бушевала метель, Светлана сжимала в руках фотографию Олега и тихо шептала: “Я нашла выход — и он не в мести, а в том, чтобы дать его сыну всё, чего он лишился”.
