20апреля 2025г.
Сегодня, записывая всё в тетрадь, я вновь возвращаюсь к тем событиям, которые изменили мою жизнь.
Ты зарегистрировала его в квартире? спросил я, когда мама вдруг заявила о своём новом «сожителе». Я ни в какой мере не ожидал, что мать, скромная продавщица в магазине «Магнит» на Тверской, решит так поступить.
И что? Разве Игорь не должен стать полноправным хозяином? прошептала она, поглядывая на своего нового мужчину.
Ему уже сорок, у него должно быть собственное жильё! возразил я, чувствуя, как в груди зашипело.
Отец ушёл из жизни, когда мне было тринадцать, а сестре всего три. Бабушка по маминой линии умерла за два года до того, как мы остались одни, и других родственников у нас почти не было.
С отцом я не был особенно привязан: он часто ездил в вахту, и мы почти не виделись. Всё же он обеспечивал нас, а теперь я чувствую тяжесть, которую несёт одна мамина зарплата в рублях. Мама, потеряв кормильца, будто растерялась; я старался поддержать её, помогать по дому, присматривать за сестрой.
Когда спустя год в наш дом вошёл Николай, я не стал возражать. Сначала он казался спасением, мама вновь улыбалась, лицо её стало моложе. Но через пару месяцев Николай исчез, оставив после себя лишь шёпот соседки:
Он женат, услышал я, и сидит в командировке. Лучше бы жить в уютной квартире, а не в гостинице!
Соседка, Аня Петровна, лишь вздохнула:
У тебя двое детей, сказала она, займись ими, а не «левыми» мужиками.
После Николая пришёл Сергей Иванович, который назвал маму «ластрочкой», а меня с сестрой «птенчиками». Он продержался полгода, затем Степан, тихий и вежливый, три месяца.
Я до сих пор не понимаю, почему маме так не везёт с мужчинами. Она красива, хозяйственна, заботлива После Степана наступила тишина.
Мне никого не нужно, сказала Анна Вячеславовна той же соседке. Бог подарил мне хороших детей, я их вырасту и буду рада.
Я вздохнул с облегчением. Мне тогда было шестнадцать, и я мечтал пойти в институт в Москве. Бабушка позволила мне начать школу в шесть лет, и без её согласия я бы не смог уехать. С сестрой тоже не хотелось оставлять её одну.
Что ты, сынок! воскликнула мама, когда я заговорил о планах к концу одиннадцатого класса. Поезжай, мы с Катюшей справимся. Деньгами, к сожалению, помочь не смогу.
Я сам обо всём позабочусь, уверенно сказал я.
Тогда я ещё не знал, что мама не просто так отпустила меня. Я поступил в вуз, поселился в общежитии, учился и подрабатывал по вечерам. Всё шло тяжело, но я был готов.
Я не предполагал, как буду скучать по маме и, особенно, по сестрёнке. Катя (полное имя Екатерина) была моим маленьким кумиром, слушалась меня почти как ребёнок слушает своего отца. Она плакала, узнав о моём отъезде, но потом храбро заявила, что всё будет лучше, и будет ждать меня.
Через пару месяцев после моего отъезда Катя стала говорить по телефону вяло и грустно, а однажды даже разрыдалась. Я строго спросил:
Что случилось, малышка? Слёзы вытри и расскажи правду. Обманывать нехорошо.
Она рассказала, что мама привела в дом дядю Игоря, громкого электрика из небольшой фирмы, лысоватого и с красным лицом, который сразу заявил, что он хозяин. Мама стала перед ним, забыв о дочери.
Катя, уже в восемь лет, ходила в школу, находившуюся в двух кварталах от дома, и сама возвращалась домой. Мама перестала сопровождать её в бассейн и в театральную студию: «Хочешь ходить ходи сама, учись самостоятельности».
Игорь требовал, чтобы девочка сама готовила, стирала и гладила, хотя мама всё ещё сопротивлялась. Кроме того, девочке запрещали выходить из комнаты без разрешения, когда Игорь был дома, и её старались както «не замечать».
Я не выдержал:
Мама, что с тобой происходит? крикнул я, слыша её плач. Ты же не сошла с ума! Я поговорю с ним!
Но разговор ничего не изменил.
Я заслуживаю счастья? заявила мама, когда я упрекнул её в страданиях Кати. Игорь хороший мужик! А Катя просто избалована, её надо приучить к дисциплине.
Я спросил её осторожно:
Мам, ты чувствуешь себя нормально? Ничего не болит?
Прекрасно, отрезала она, потом смягчилась: Катя просто немного преувеличивает Скучает по тебе, вот и фантазирует.
Я не был уверен, но верил маме, потому что иначе бы не смог сосредоточиться на учёбе. Мне срочно нужен был доход, хотя я не пил, не курил и не гулял в клубах. Я сдал сессию почти без проблем, но работу пришлось отказать.
Катя, в слезах, позвонила мне:
Я боюсь Игоря. Он с мамой ссорится, не выходит из своей комнаты часами, иногда ходит по квартире почти голый
Эти слова заставили меня представить страшные картины. Я сразу сел в первый автобус и вернулся домой, чтобы увидеть правду. Игорь ходил по квартире, смотрел на меня сверху вниз и кричал маме:
«Сынок твой пришёл, а ты даже стол не накрыла мужчинам!»
Мама улыбается ему, приглушённо отвечая. Я ушёл в комнату сестры, где она, кажется, плакала от радости. За спиной я услышал, как Игорь ругает маму, а она шепчет чтото испуганное. Через пару дней я понял, что всё было правдой: Игорь командует в квартире, а я не могу терпеть.
Не указывай мне, как жить! рявкнул я.
А-а пробормотал Игорь, пытаясь меня запугать. Твой сынок меня за человека не считает.
Мама вбежала, пытаясь уладить конфликт:
Сынок, успокойся, Игорёк тоже здесь прописан, договоримся.
Я спросил её, почему она его зарегистрировала в квартире, а она лишь удивлённо ответила, что раньше и не думала об этом.
Как же так? я не мог понять, почему она так поступила.
В тот же момент дверь с грохотом захлопнулась, и Игорь, обиженный, вышел. Мама бросилась за ним, но я задержал её.
Мам, что происходит? попытался я заглянуть ей в глаза. Может, он тебя чемто отравил? Может, к врачу пойдём?
Она всхлипнула:
Я, может, впервые в жизни полюбила! И Игорь меня любит! Как ты думаешь, легко без мужа жить? и слёзы хлынули.
Я растерялся. Мне было жалко маму, сестру и себя самого. Институт, казалось, стал тяжёлым бременем.
Главная задача избавиться от Игоря. Уговоры маме не помогали, как будто он её зомбировал. Я нашёл решение в интернете.
Мам, либо ты выгоняешь его, либо я подам в суд, твёрдо заявил я.
Какой суд? отвечала она, уверенно. Игорь живёт у нас законно.
Ты же прописала его, когда я был несовершеннолетним, а теперь всё изменилось. Подумай сама, настаивал я.
Игорь, видимо, не хотел позориться в суде, и через два дня съехал.
Мама теперь часто смотрит на меня укоризненно, но иногда улыбается и исчезает из дома, будто помирилась с кемто новым. Я перевёлся на заочное обучение и нашёл работу в родном городе, получая зарплату в рублях. Надеюсь, мама со временем одумается, а пока я живу рядом, чтобы ничего не случилось.
Записываю всё это, чтобы помнить, как важно стоять за себя и за тех, кого любишь.
