В тихом приморском городке, где солёный ветер переплетался с криками чаек, я, Светлана, впервые увидела его ещё в школьные годы. Его звали Владимир, и тогда он встречался с моей подругой. Я даже не смела мечтать о нём, да и он вряд ли замечал меня. Жизнь развела нас, и я забыла о нём, пока судьба вновь не столкнула нас в большом городе, где мы оба учились в университете.
— Света, ты ничуть не изменилась, — улыбнулся он, когда мы случайно встретились в кафе. Его слова заставили сердце дрогнуть.
— А ты всё такой же ветреный, — рассмеялась я, чувствуя, как между нами пробежала та самая искра.
— Признайся, я тебе нравился? — подмигнул он.
— Может, чуть-чуть, — ответила я, поспешно меняя тему.
Мы проговорили до вечера, смеялись, вспоминали школьные проказы. Владимир проводил меня до общаги, и следующие дни мы виделись ещё пару раз. А потом он пропал, будто сквозь землю провалился. Я окончила учёбу, вернулась домой, устроилась в солидную фирму. Жизнь текла спокойно, пока я не наткнулась на него снова.
Стоял погожий день, когда я шла по набережной, а он, в расстёгнутой рубашке, с гитарой за спиной, шагал с приятелями, явно отмечая что-то. Увидев меня, он загорелся.
— Света, вот это встреча! — воскликнул он, сжимая меня в объятиях так, что едва не переломил пополам.
— С чего такое веселье? — удивилась я.
— Живём, пока молоды, — отмахнулся он.
Я кивнула и пошла дальше, но на следующий вечер он стоял у подъезда с пышным букетом. Не зная, где я живу, он просто ждал.
— Нашёл меня, — рассмеялась я, беря цветы.
— Разве можно тебя потерять? — ответил он с лукавой ухмылкой.
Купили вина, зажгли свечи, устроили тихий вечер. Он смотрел на меня так, будто я была самое важное в его жизни.
— Я всё это время думал о тебе, — признался он, поднимая бокал.
— Брось, — отмахнулась я, но внутри что-то ёкнуло.
— Разве не судьба? — настаивал он.
— Ладно, не сгущай краски, — улыбнулась я, но в глубине души знала — он прав.
Мы засиделись допоздна, и я предложила ему остаться — просто чтобы не шагать ночью по улицам. Утром я ушла на работу, оставив записку. Только вышла — и тут же наткнулась на его мать, Галину Степановну. Лет десять не виделись, а тут как раз вовремя.
— Здравствуй, Света, — сухо кивнула она. — Моего сорванца не видела?
— Видела, — пробормотала я.
— Опьяневший был? — нахмурилась.
— Всё в порядке, — соврала я и быстрее зашагала прочь.
Через год мы поженились. До свадьбы его мать просто светилась: благодарила, что я «приструнила его», устроила на хорошую работу, отучила от кутежей. Я верила, что теперь у нас будет крепкая семья. Но стоило нам обручиться — и Галина Степановна переменилась. Будто я враг, укравший её сына.
Да и сам Владимир оказался не тем, кем казался. Первый год — как в сказке, а потом началось: выпивка, грубость, иногда и кулаки пускал в ход. А мать только подзадоривала.
— Бьёт — значит, не безразличен, чего разнюнилась? — бросала она с усмешкой.
Я терпела, скрываясь даже от подруг. Даже мама уговаривала не разводиться, и я молчала, сгорая от стыда. Жизнь превратилась в ад: боялась идти домой, но идти было некуда.
Однажды, бредя по улице, я услышала голос:
— Света! — это был Михаил, старый приятель, бывший сосед.
— Привет, — еле улыбнулась я, чувствуя ком в горле.
— Ты будто не в себе, — заметил он.
— Всё нормально, — соврала.
— Давай поговорим, — сказал он, указывая на машину.
Я согласилась — лишь бы не домой. Он достал вино, фрукты, и мы поехали к морю. После первого глотка меня прорвало: рассказала всё — про мужа, про мать, про страх. Михаил молча слушал, потом нежно убрал волосы с моего лица и обнял.
— С тобой так легко, — выдохнула я.
— Я всегда хотел быть с тобой, Света, — вдруг сказал он. — Но ты то с Володей, то замуж…
Он поцеловал меня, и я не сопротивлялась. В тот миг я поняла — я заслуживаю большего, чем вечный страх. Он отвёз меня домой, и мы договорились встретиться завтра. Но, выйдя из машины, я оцепенела: на скамейке сидела Галина Степановна с ядовитой усмешкой.
— Ну что, поймали тебя, милочка! — злорадствовала она. — Я всегда знала — ты не для моего сына!
Дома она уже всё рассказала Владимиру, тыкая в меня фотографиями. Он смотрел на меня, в его глазах — ярость и боль.
— Это правда? — спросил он.
— Правда, — ответила я твёрдо. — Уходите. И ты, и твоя мать. Это мой дом.
Я выставила его вещи за дверь. Они ушли без слов. Наутро я подала на развод, будто сбросила камень с души. Теперь я счастлива. Рядом Михаил — человек, который любит меня по-настоящему. А свекровь, мечтавшая о нашем разводе, сама того не зная, дала мне свободу и новую жизнь.
