Развод в мае: он ушёл к «моложе и красивее», хлопнув дверью
Мы развелись в мае. Он ушёл, громко хлопнув дверью, к той, что была «моложе и красивее». Хотя это уже мелочи.
Мой муж был самым обычным. До свадьбы казался заботливым и нежным, воплощением романтических клише. Потом пробная версия закончилась, и лицензия оказалась урезанной.
Ничего криминального, конечно. Но заноза была. Он стал считать каждую копейку. И всегда с выгодой для себя.
Да, он в среднем зарабатывал на двадцать тысяч рублей больше (зарплаты колебались, но несильно). И это значило, что он «кормилец», а я тащила весь дом на себе. А вот расходы он рассчитывал по особой формуле.
Если покупки были «для дома», значит, он тратил их на меня.
«Для дома» это машина с платежами в тридцать тысяч в месяц, на которой он раз в неделю возил меня в «Пятёрочку».
«Для дома», то есть «для меня», это одеяла, полотенца, кастрюли, ремонт в ванной.
«Для меня» это одежда и игрушки сына, детсад и педиатры.
«Для меня» это оплата счетов, ведь этим занималась я. А если деньги уходили из моих рук, значит, это были «мои траты».
Всё это «для жены». А значит, «для мужа», как выяснилось, из семейного бюджета уходили лишь жалкие крохи. В его глазах и в глазах его семьи я была «чёрной дырой в финансах». Зарабатывала меньше, а тратила почти всё, что он приносил. Обожал в конце месяца с издевкой спрашивать, сколько осталось. И, конечно, ничего не оставалось.
В последний год брака его любимой фразой было: «Нужно урезать твои расходы. Ты вечно хочешь слишком много». И урезал.
Сначала мы договорились откладывать по десять тысяч на личные нужды, а остальное на общие траты. Потом он решил оставить себе ещё и разницу в наших зарплатах. То есть он клал в карман двадцать тысяч. А я по-прежнему свои десять.
Позже он пересчитал и сократил свой вклад ещё на десять. Объяснение? «Твой шампунь стоит пятьсот рублей, а я мою голову обычным мылом».
В конце, в последний год, у меня было пятьдесят тысяч на всё: дом, продукты, кредит за машину и ребёнка. Двадцать от него. Тридцать от меня. Вечно не хватало.
Я перестала откладывать даже свои десять и вкладывала всю зарплату сорок тысяч в дом. Выживала на редких премиях и подработках, слушая, что я транжира. Что это он меня содержит. И что затянет пояс ещё туже.
«Почему ты не развелась раньше?»
Я была дура. Верила ему. И его матери. И своей. Они убедили меня, что всё так и есть: он меня кормит, а я не умею обращаться с деньгами. Ходила в поношенной одежде, считала каждую копейку, глотала обезболивающее и откладывала визит к стоматологу в поликлинике вечный ремонт, а на частного не было денег.
Тем временем он тратил тридцать тысяч в месяц на прихоти. Гордился, что умеет «управлять личным бюджетом». Покупал новые телефоны, кроссовки брендовые, сабвуфер в машину за бешеные деньги.
А потом мы развелись. Великий «кормилец» улетел в объятия той, кто не носит одежду с чужого плеча, ходит в спортзал и не проводит ночи, выдумывая блюда из того, что осталось, или вяжет носки сыну из обрезков пряжи.
Я, конечно, плакала. Как выживу без его «поддержки», с ребёнком на руках? Затянула пояс ещё сильнее, глядя в будущее с ужасом.
Пока не пришла зарплата. Вернее, упала, как всегда, но на этот раз на счету ещё оставались деньги. Много денег. Раньше к её приходу я уже была в минусе по кредитке.
Потом пришла премия. И денег стало ещё больше.
Я села. Вытерла слёзы и взяла листок. Начала складывать. «Доходы» и «Расходы». Да, исчезла его зарплата вернее, те двадцать тысяч, что он оставлял (ведь тридцать всегда забирал себе). И пропал кредит за машину тридцать тысяч.
На продукты теперь уходило меньше половины. Никто не ворчал, что курица не настояТеперь я чаще покупаю ананас и смотрю, как сын заботливо кормит морских свинок, а в голове звучит лишь одно: как же хорошо без него.
