Он отказался жениться на беременной девушке. Мать его поддержала, но отец встал на защиту будущего ребёнка.
— Пап, у меня новости. Соседка, Катя… она беременна. От меня, — выпалил Дмитрий, едва переступив порог.
Отец, Николай, на мгновение окаменел, затем спокойно ответил:
— Ну что ж, женись.
— Да ты чего, мне ещё рано в омут с головой. Мы даже толком не встречались…
— Ага, — усмехнулся отец. — Значит, гулять ты был первый парень на деревне, а отвечать за поступки — сразу сопляк. Хорош. — Не сказав больше ни слова, он громко крикнул жене: — Люда! Иди сюда!
Людмила вошла в комнату, вытирая руки о полотенце:
— В чём дело?
— Вот что. Наш Димка соседку Катю в положение привёл, а жениться не собирается. А он — в кусты.
Людмила даже бровью не повела. Лицо её стало каменным:
— И правильно. С чего это нам первую попавшуюся в дом тащить? Нынче девки хитрые — найдут кого побогаче, подсядут, а потом «женись». А потом выяснится — не его ребёнок вовсе. Пусть анализ сделает. Да и вообще, нечего на Диму давить, он ещё зелёный. Мужик, не удержался — бывает. Но нам-то зачем чужих детей кормить?
Николай тяжело вздохнул и тихо проговорил:
— А если это правда его ребёнок?
— Ну и что? Мы что, теперь за всех отвечать должны? Пусть анализ сделает, тогда и поговорим.
Она развернулась и ушла, а Николай остался с сыном.
— Я, знаешь ли, тоже в молодости был не подарок, — начал он. — Любил одну, женился на другой. Не по любви, а по совести. Потому что мужик — это не только про гулянки, а про выбор и ответственность. Твоя мать тогда была в положении. Я не знал, смогу ли с ней жить, но знал точно — ребёнок ни в чём не виноват. Моя кровь, моя ответственность. И знаешь, Дима, сколько бы ни было сложностей, я ни разу не пожалел, что остался.
Прошло три месяца. Анализ ДНК подтвердил: с вероятностью 99,9% Дмитрий — отец Катиного ребёнка.
— Ну и что? — фыркнула Людмила, когда Николай положил перед ней бумагу. — Да, он отец. Но это не значит, что Катя теперь у нас жить будет. Она в этот дом не войдёт. Я сказала!
Дмитрий сидел, не поднимая глаз. По лицу было видно — он на стороне матери. Молчал, комкал кулаки, но слова не говорил.
Николай медленно поднялся:
— Раз вы оба решили — теперь моя очередь.
Голос его был тихим, но твёрдым:
— Пока я жив, мой внук ни в чём нуждаться не будет. Я участок куплю, дом построю, и он — мой внук — получит всё, что у меня есть. А вы можете больше на меня не рассчитывать. Я в этом цирке участвовать не буду. Дима, с сегодняшнего дня ты мне не сын. Всё, что у меня есть, теперь его. Ни рубля вам от меня не достанется.
Людмила вспыхнула:
— Ты с ума сошёл? Собственного сына хочешь лишить наследства?!
Николай не ответил. Просто развернулся и вышел, не обращая внимания на крики. Дмитрий стоял, не веря своим ушам. Но он знал: если Николай сказал — значит, так и будет.