Что ты так плачешь? спросил парень, протягивая бутылку с водой. Пойди, умывайся.
Вадим подал Аграфене стакан, она дрожью сжала его, вышла из машины, а он, заняв место за рулём, завёл двигатель и мгновенно уехал, оставив её одну на опушке ельника.
Аграфена быстро умылась, расчёсла растрёпанные волосы, поправила ветхую куртку и, будто в полуповете, пошла к границе поселка.
Девушка приехала из отдалённого села УстьКулом, чтобы учиться на ветеринара. Она была на последнем курсе сельскохозяйственного техникума, успевая получать хорошие оценки. Учёба была для неё путём наружу из бедности, из дома, где мать безнадёжно грызла самогон, а отец постоянно искал работу в гараже.
В тот вечер одногруппники позвали её на вечеринку у студентамажора. Сначала она отстранилась, но согласилась «развеяться». На задворках дачного клуба громко гремела музыка, которой Аграфене было не по вкусу; она провела большую часть вечера на террасе, с стаканом морса в руке, глядя на озеро.
Вадим предложил прокатиться по вечернему городу, отдохнуть от шумных людей. Аграфена согласилась, но вскоре поняла, что ошиблась. Он уехал за пределы Тюмени, затянул её на заднее сиденье Воспоминания о поездке вспыхивали, как вспышки молний, каждая мышца ноет от боли. Как она дошла до общежития, она уже не помнила. Закрыв дверь в комнату, она бросилась на кровать и несколько часов рыдала, пока не села в тревожный сон.
Пропустив несколько занятий, Аграфена грызла себя вопросом: идти в полицию? Никто её не принуждал, но она сама, наивно, села в машину с незнакомцем ночью. Утешить мать? Её родители жили в постоянном кайфе от выпивки и в поисках «золотой жилы» в кармане. Оставалась лишь боль и унижение.
Через несколько месяцев она почти оправилась, ходила на учёбу, болтала с соседками в общежитии и пыталась не вспоминать тот вечер. И почти удалось.
Однажды утром её вывело в туалет тошнота, она успела добежать до ванны, списав всё на тяжёлый обед из фастфуда. Но симптомы повторялись. Ей было 17, и она быстро поняла, что происходит. Через пару часов, сидя с полоской теста, она увидела бледный результат беременна.
Мне не нужен этот ребёнок. Не от него, а от этой истории, которая будет жить в каждой секунде, думала она, пытаясь разобрать, страх это или отвращение.
Она захотела избавиться от ребёнка, поэтому в тот же день пошла в поликлинику.
Девочка, вопрос прост, сказала врач, но ты должна понимать, я не собираюсь идти в суд. Ты несовершеннолетняя, без согласия родителей и полиции ничего не будет.
Хорошо, приду с мамой завтра. Аграфена вышла, зная, что мать в запойной хватке не поймёт её.
Ну что, подожду, подумала она, родить и избавиться. Придумаю хоть чтото.
Дни текли, месяцы сменялись. Аграфена закончила учёбу, её живот уже почти незаметен, хотя был пятый месяц. Она устроилась помощником ветеринара в клинику на окраине Тюмени и сняла крошечную однокомнатную квартирку.
Однажды, собираясь на работу, её пронзила резкая боль в животе и пояснице.
Не может быть, ещё рано, возмутилась она, но ребёнок уже спешил появиться.
Роды прошли стремительно; через пару часов она держала на руках маленького мальчика, который слегка похныкал, а потом погрузился в сон, будто слышал лишь её шум.
Будучи ветеринаром, она знала, как оказать первую помощь, и не стала вызывать скорую. Лежа в кровати, она пыталась кормить ребёнка, но силы её почти не хватало. В середине ночи она проснулась, увидела малыша, свернувшегося в пушистый плед, и прошептала:
Прости, я не могу.
Сняла с шеи крестик, подаренный бабушкой, и, помня слова старой женщины о защите, положила его на грудку ребёнка.
Она чувствовала отвращение, но не собиралась отступать. Сложив ребёнка в плед, она шла к ближайшему супермаркету, запихнула малыша в телёжку и, не оглядываясь, ушла.
Вернувшись домой, собрала вещи и отправилась на вокзал. Через час уже сидела в электричке, мчащей её в неизвестность. Главное уйти подальше от всего, что напоминало бы о том ужасе.
Прошло десять лет. Аграфена добилась почти всего, о чём мечтала: шесть лет в браке, собственная ветеринарная клиника. Но одно «но» не давало ей покоя она не могла подарить своему мужу ребёнка.
Это карма, думала она, судьба мстит за прежние ошибки.
Однажды, вернувшись домой, она увидела мужа Алексея с мрачным лицом.
Алексей, в чём дело? спросила она.
У меня есть другая женщина, и она беременна, ответил он, словно разрезая воздух.
Пойми, прошептала Аграфена, ты всегда был порядочным, а я я сама же всё сделала.
Муж упаковал вещи и ушёл. Аграфена подумала, как жестоко она сама отняла себе шанс стать матерью, а потом ещё и лишила ребёнка, оставленного в тележке супермаркета, всякой надежды.
Звонок закрывающейся двери отрезал её мысли. На приёме администратор, Марина, напомнила:
Елена Викторовна, первая запись в 9:00.
Спасибо, Марина, переоденусь, ответила она, входя в светлый кабинет, где её встретил Игорь с котом на руках, а рядом стоял мальчик, поглаживая испуганное животное.
Сейчас, Тимофей, тебе помогут, сказал Игорь.
Я давно держу этого кота, объяснила Аграфена, моя жена нашла его на улице, а после её смерти я не могу бросить его одного. Он не ест, не играет, кажется, старый и слабый.
В тот момент кот вырвался, бросился по кабинету, залез под стол и начал шипеть. Маленький мальчик, Тимофей, бросился под стол, чтобы помочь, и изпод его футболки выпал тот же крестик, что Аграфена отдала ребёнку.
О, так Тимофей здоров, воскликнул Игорь.
Аграфена слушала разговор, но в голове звучала мысль: «Этого не может быть». Игорь спросил, откуда у неё крестик, но она лишь кивнула и начала рассказывать о своей боли, о предательстве Вадима, о бедных родителях, о нежеланной беременности. Игорь молчал, глядя в одну точку, пока они сидели в тишине.
Мы с Варварой шесть лет в браке, детей нет, сказал он спустя время, врачи говорили, что шанс мал, и мы взяли сына из детского дома. Его зовут Гриша, ему три, он весёлый, и я считаю его своим. После смерти жены я не хотел ему говорить правду.
Я тогда сделала свой выбор, проговорила Аграфена, я ненавидела себя, но сейчас не хочу разрушать жизнь ребёнка. Я понимаю, что он больше не мой сын, но могу быть рядом.
Тишина вновь заполнила комнату, из закрытой двери слышался смех Гриши, а слёзы застилали глаза Аграфены.
Мы можем не говорить ребёнку правду, но ты всегда можешь приходить, предложил Игорь, если захочешь.
Можно? спросила она, глядя на него с благодарностью.
Завтра? предложил он, улыбаясь.
Два года спустя Аграфена наблюдала, как Гриша знакомит Тимофея со своей младшей сестрой, а Игорь и она, улыбаясь, смотрели на своих детей.
И вот, спустя годы, Аграфена поняла, что жизнь это не череда случайных трагедий, а возможность выбрать, как отвечать на боль. Она научилась прощать себя, принимать прошлое и дарить заботу тем, кто нуждается в ней. Ведь истинная сила приходит не от того, как сильно мы падаем, а от того, как умеем подняться и помочь другим подняться вместе.
