Тринадцать лет Тринадцать лет прошли с того момента, как Лада покинула свой запылённый крошечный городок в Свердловской области, где доминировали пятиэтажки из панелей, и оказалась в жаркой, пахнущей специями Турции.
Тринадцать лет, отданных чужим, ради благополучия родных, которые, как оказалось, прекрасно обходились и без неё.
Она опустилась на кровать, потрёрла глаза и взглянула на свои руки. Этими руками она готовила кебабы в роскошном вилладочном особняке, полировала хрустальные бокалы, слушала пожилых хозяев, жалующихся на жару. Этими же руками она пересылала деньги семье в России, надеясь, что они сделают счастливыми тех, кого любила.
Как же ты глупа, Лада, прошептала она себе, разглядывая ладонями следы времени.
Решение вернуться домой навсегда пришло, как бросок в ледяную реку. Однажды утром она встала и поняла, что больше не может. Устала притворяться, что ей интересно, как мистер Кемаль вновь и вновь рассказывает о своих делах. Устала улыбаться, когда миссис Элиф жалуется на боль в спине. Устала от бесконечного солнца, которое лишь усиливало её тоску по родине.
Захотелось дома. Но был ли у неё дом?
В её голове всплыло лицо Павла, её мужа, который, когда она только собиралась уехать, перестал видеть в ней супругу. Всё это было, прежде всего, ради него.
Павел всегда был молчалив, а после болезни замкнулся в себе. Лада помнила, как он смотрел на неё, когда она уходила. В его глазах была горечь и нечто ещё, тогда непонятное. Сейчас она осознала: это была неуверенность, а вместе с тем зависть к чужой жизни, к чужому солнцу, к чужим возможностям.
Найдет там себе богатого турка, наверняка думал он тогда.
А она, глупая, лишь мечтала заработать достаточно, чтобы поставить его на ноги. И сделала хоть и не без потерь.
Она встала, подошла к окну. Стамбул просыпался: мотороллеры жужжали, будто пчёлы, продавцы выкрикивали Турецкий чай!, а туристы с камерами суетились, как муравьи.
Спасибо, Турция, за всё, произнесла она громко, но пора домой, навсегда. Пора посмотреть, что осталось от моей жизни.
Контракт истёк, продление ей не потребовалось. Сборы заняли минимум.
Чемодан, прощальное письмо мистеру Кемалю и миссис Элиф, и она уже в аэропорту, ждёт рейса в Москву, откуда дальше в Самару.
Самолёт коснулся взлётно-посадочной полосы Шереметьево в серое, сырое утро. Лада дрожала, достала тёплый платок и завернулась, словно в кокон. Тёплой одежды у неё не было. Воздух пахнул сыростью и авиационным топливом, и запах показался ей родным. Пересадка ещё перелёт автобус
В такси она попросила включить радио. Из динамиков звучала поппесня о любви и расставании. Лада ухмыльнулась, будто она сама герой текста.
Подъезжая к дому, она ощутила, как внутри всё сжимается. Почему? Почему сейчас так страшно? Наверное, потому что теперь это навсегда. Она не провела одиннадцать лет в Италии, а прилетала, навещала, пыталась угодить мужу. Он, казалось, рад её визиту, но радовался больше, когда она снова уезжала. Лада закрывала глаза на это.
Павел встретил её молча, стоя в прихожей, как статуя.
Привет, Паша, попыталась она звучать бодро.
Здравствуй, пробормотал он.
Ни объятий, ни поцелуев, ни даже простого «как полёт?».
Лада вошла в комнату. Всё осталось, как два года назад: те же обои, тот же поношенный диван, тот же пыльный торшер, только всё казалось чутьчуть меньше.
Как ты? попыталась она заговорить.
Нормально, ответил Павел, не глядя.
Как дети?
Детей Лада звонила почти каждый день, но разговор начинать с почти незнакомого человека было трудно. Два года разлуки сильно отразились на их отношениях. Раньше она приезжала часто, теперь всё иначе, а деньги едваедва успевали приезжать.
Всё в порядке, пробормотала она.
Тишина вновь заполнила комнату.
Паша, что происходит? спросила она прямо.
Он молчал.
Паша, я тебя спрашиваю!
И что же должно случиться? отрезал он.
Ты будто не рад меня видеть.
А ты чего ожидала, что я буду прыгать от радости? Тринадцать лет, Лада. Тринадцать лет! Да, ты приезжала, мы видели друг друга, но это даже не подростковый роман. Я рад тебе, но я же не сидел годами у окна, ожидая твоего возвращения.
Лада замерла.
А что ты делал?
Что я должен был делать? Смотреть телевизор, встречаться с друзьями, сидеть в гараже Но от тебя я немного отвык.
В голове всё путалось.
У тебя ктонибудь есть? спросила она наконец.
Нет, никого! резко ответил он. Этот вопрос адресован тебе. Не нашла себе никого там? Интересно!
Я всё делала для вас
Дада, будто мне было приятно, что ты живёшь в другой стране.
Но деньги ты хотел брать!
Обидно, но правда. За все её визиты никто не говорил, что она их «бросила». Даже Павел улыбался, хотя сначала не одобрял её решение. Когда она уезжала, он улыбался искренне. Потом Лада снова уезжала зарабатывать. Паша нужно было ставить на ноги, детей учить, маме помогать всё требовало денег. А сейчас, когда её работа закончилась, открылись истинные лица.
Вечером пришёл Андрей, их сын. Увидев мать, он изобразил радость, даже обнял её, но в глазах был лишь один вопрос: «А деньги?».
Мам, привет! Как полетела? спросил он, садясь в кресло.
Нормально, ответила Лада, уже не надеясь ни на что.
Мы сейчас с Настей подыскиваем квартиру Моя студия крошка, а вас вдвоём? Ты же поможешь, да?
Конечно, нет.
Мам, почему молчишь? Ты же знаешь, как нам это важно.
Андрей, я только приехала. Дай мне отдохнуть. Потом найдём работу
Лада до отъезда в Турцию зарабатывала не так уж плохо, но с учётом курса рубля её доход был существенным для их провинциального города.
Какой там отдых! Ты же знаешь, как сейчас тяжело с деньгами.
Лада вздохнула.
Хорошо, подумаю.
Андрей оживился.
Спасибо, мам! Я знал, ты не бросишь нас. Ой, я уже спешу. На выходных устроим банкет по твоему приезду. Ты ведь не улетишь обратно?
Я вообще не планирую возвращаться. Слышал, я ищу работу здесь.
А блин, мам, почему? Это не время Я думаю, тебе стоит пока вернуться. Когда решим с квартирой, ты снова приедешь. Будет ранняя пенсия.
Он ушёл к выходу.
«Использовали и выкинули», подумала Лада, глядя ему вслед.
Единственной, кто не потребовал от неё деньги, была Мария. На следующий день она бросилась к маме, обняв её и не отпуская.
Мамочка, как же я рада, что ты вернулась! воскликнула она. Больше никуда не уйду!
Мария сама зарабатывала и любила мать без расчётов.
Как ты, мам? спросила она, садясь рядом. Как Турция? Как работодатели отнеслись к увольнению? Не хотели отпускать? Не важно, теперь ты дома. Ура! Я без тебя почти всё сделала сама Спасибо за образование, за всё, но я так скучала. Как дела?
Лада покачала головой.
Не очень, Мария.
И рассказала ей всё: холодный приём Павла, наглость Андрея, свою тоску по дому, превратившуюся в пустоту.
Мам, сразу скажи им, за чей счёт жили. Папу уже давно выгнали, ему работать надо. Андрей живёт на твою помощь, а ты дай им понять, что должны сами работать. Они только так реагируют. Когда поймут, что ты остаёшься, благотворительный фонд закроется, они сами научатся плавать.
Не знаю, Мария. Чтото подсказывает, что ничего не изменится.
На следующий день Лада позвонила сестре Марине, но та не ответила. Уже несколько месяцев молчала. Подойдя к дому, она услышала крики из квартиры. Оказалось, Марина ругалась с незнакомой женщиной.
Деньги в долг не дам! кричала Марина. У меня их нет! Давай!
Я сколько раз тебе помогала?!
Я больше раз помогала! отвечала Марина.
Когда Лада вошла в подъезд, дверь открыла сама Марина.
Что тебе здесь надо? спросила она с раздражением.
Я пришла к маме, к тебе тоже, поговорить честно. Твои короткие звонки и молчание меня уже достали, ответила Лада.
Тебя здесь не ждут! Ты маму бросила одиннадцать лет назад, а теперь вспомнила?
Марина, я каждый месяц присылала деньги на её содержание. Тебе же всё это устраивало, ты сама благодарила.
Не помню! И вообще, тебе здесь не место. Убирайся! бросила она дверь.
Лада стояла в задумчивости, задаваясь вопросом, почему всё так изменилось. Она решила подождать сестру у подъезда. Через час Марина вышла к остановке, а Лада догнала её.
Марина, что происходит? Почему не пускаешь меня к маме?
Мама уже никого не помнит.
Я её помню!
Не важно. Ты ей не нужна! Ты нужна только своим деньгам!
Марина, откуда эти слова? Какие мои деньги? Я ни ради денег не пришла. Я помогала всем, а теперь меня обвиняют.
Правда в том, что ты бросила нас ради Турции! Ты развлекалась за границей, пока я сидела с мамой!
Я работала, чтобы выжить! возразила Лада. Показать переводы?
Марина отвернулась и ушла, оставив Ладу в тишине.
Подойдя к подъезду, она увидела Павла, который оживленно разговаривал с какойто женщиной. Не расслышала её лица, но голос был ясен.
Когда же твоя жена наконец уедет обратно? спросила женщина. Я не могу ждать вечно. Квартира занята, денег нет.
Павел кивнул. Значит, у него уже была новая спутница, и он ждал её, пока Лада тратит его средства.
Лада молча поднялась в свою квартиру. Павел даже не заметил её.
Работать, работать и что? Всё устроила, а сама осталась нищей. Дети нашли свои семьи, Андрей ждёт лишь денег, муж уже строит новую жизнь, сестра боится, что Лада захватит её долю квартиры. Мама уже почти не могла ничего завещать, поэтому жильё делилось пополам, и Марина испугалась потерять свою часть. Она даже не пустила Ладу в дверь. Но Лада знала, что придёт время, когда она всё пробьётся.
Вечером зазвонил телефон.
Лада? услышала она голос Марии.
Кто ещё?
Мама умерла.
Мама её мама умерла, и прощаться не успела.
Боже
Как раз в тот день, когда ты вернулась, усмехнулась Мария, у тебя всегда был нюх на деньги.
Эти слова сняли с Лады чувство вины. Она действительно старалась: поднимала мужа, обучала детей, помогала сестре. Когда у Марии не было работы, кто платил? Она.
После похорон Лада решила действовать. Больше не будет терпеть несправедливость.
Первым делом она выгнала Павла из квартиры.
Уходи, сказала спокойно, к своей женщине, к бездомным под мостом Мне всё равно. Квартира моя. Злая и корыстная жена больше не будет тебе докучать.
Затем подала в суд на раздел имущества, требуя свою половину маминой квартиры. Она знала, что Марина не отдаст её без боя, но была готова бороться.
Деньги, полученные после раздела, она отдала Марии.
Возьми, доченька, сказала, ты единственная, кто меня любит понастоящему.
Свою прежнюю квартиру она сдала в аренду.
Наконец, купила билет обратно в Турцию. Ей позвонили, снова предложив работу. Мистер Кемаль и миссис Элиф обрадовались её возвращению.
Лада села в самолёт и посмотрела в иллюминатор. Внизу простирался её родной город. Не знала, вернётся ли она туда снова. Но ясно было одно: её жизнь теперь в Турции и счастье, и печаль зависят только от неё самой.
Так она поняла, что искать признание в чужих глазах пустая трата сил; истинное счастье начинается с принятия себя и ответственности за собственный путь. Ведь только когда перестаёшь ждать чужих наград, открывается дорога к настоящей свободе.
