— Да ты рехнулась! Куда мне твои чемоданы?! — кричала Валентина Ивановна в трубку, размахивая рукой. — У меня однушка, слышишь? Однушка! А вас сколько, целый табор?!
— Мам, ну не ори так! — донесся голос дочери. — Нас всего трое, Дима в Краснодаре остался, сессия. А мы с Серёжей и Дашей всего на недельку, пока квартиру не найдём.
— Недельку?! — Валентина Ивановна чуть не уронила телефон. — Танюш, ты себе представляешь мои квадратные метры? Тут кот Васька места не найдёт, а у вас ребёнок! Где спать-то будет? На моём продавленном диване?
— Мам, постелим что-нибудь на пол, не парься. Главное — крыша. Дашка маленькая, ей много не надо.
Валентина Ивановна окинула взглядом свою хрущёвку. Диван, на котором она спала, старенькая стенка, доставшаяся от покойной тётки, кухня в три шага с холодильником, который грохотал, как трактор. На подоконнике — герань в банках из-под майонеза, единственная радость в этой клетушке.
— Тань, может, в хостел? Я же пенсионерка, у меня копейки на книжке…
— Мам, ну что ты! Какие хостелы, когда еле на билеты наскребли! Мы уже в электричке, завтра утром будем. Освободи хоть немного места, ладно?
Гудки. Дочь бросила трубку.
Валентина Ивановна плюхнулась в кресло, уставившись в стену. Таня с семьёй едет из Краснодара в Питер, решили начать всё с нуля. Зять Сергей нашёл какую-то контору, а пока будут ютиться у неё. В её пятиэтажной коробке на Красносельской, где она одна еле помещалась.
Васька, полосатый крепыш, тычкнулся мордой в её тапок.
— Ну что, Васек, — вздохнула хозяйка, — готовься к нашествию. Теперь нас тут будет, как в метро в час пик.
Она встала, осмотрела комнату. Половину занимал сервант с хрусталём, который доставался раз в год на Новый год. Книги, перечитанные до дыр, фотографии в рамочках, статуэтки слоников — подарки от Тани.
— Придётся разгребать, — пробормотала она.
Соседка с пятого этажа, Галина Семёновна, как раз выходила с ведром.
— Ой, Валя, что за перестановка? — притормозила та.
— Да вот, дочка с зятем нагрянет. Пожить.
— Надолго? — загорелись глазки у соседки.
— Да пока… — Валентина Ивановна махнула рукой.
— Ой, молодёжь сейчас! — покачала головой Галина Семёновна. — Родительские жилы тянут, а сами в телефонах тычутся.
— Галка, мне некогда, — резко оборвала её Валентина Ивановна.
Вечером она сидела на кухне, пила чай с баранками и вспоминала. Таня — её поздний ребёнок, после смерти мужа вышла за Сергея, родила Дашку. Внучке уже четыре, а видела она её всего пару раз — билеты дорогие, пенсия мизерная.
Зять грузчиком работал, но работу сократили. Таня сидела с ребёнком, подрабатывала репетиторством. Снимали комнату, а когда денег не стало — ринулись в Питер за лучшей долей.
Васька запрыгнул на колени, мурлыча.
— Как мы тут все втиснемся, а? — прошептала Валентина Ивановна. — И чем кормить-то? У меня пенсия на кота да на меня, а тут рты…
Утром её разбудил звонок. На часах — без шести шесть. Она накинула фланелевый халат, побежала открывать.
На пороге стояла Таня с рюкзаком, Сергей с двумя сумками, а между ними — кудрявая девчушка, сосущая палец.
— Мамка! — Таня бросилась обниматься.
— Танюш, роднуля… — Валентина Ивановна прижала дочь, почувствовав, как та обросла костями.
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, — кивнул Сергей. — Спасибо, что пустили.
— Да что вы, родные мои…
Дашка спряталась за папу, разглядывая бабку.
— Даш, ну что ты? Это же бабуля! — присела Таня. — Помнишь, я показывала фото?
— Здравствуй, рыбка, — Валентина Ивановна протянула руку. — Ой, какая ты… ну вылитая мать в детстве!
Девочка улыбнулась в ладошку.
— Голодные, поди? — засуетилась хозяйка. — Идите, чайку налью.
Они вошли в комнату. Таня с Сергеем переглянулись. Да, тесно. Очень.
— Мам, а куда вещи? — осторожно спросила Таня.
— Да я шкаф немного опустошила, — закивала Валентина Ивановна. — Чемоданы под кровать засунем.
— Под кровать… — пробормотал Сергей, оглядывая диван. — А спать где?
— Диван раскладывается. Вдвоём влезете. А Дашка… — Валентина Ивановна замялась. — Ну, ребёнку много не надо, в кресле…
Васька, услышав шум, вышел, окинул гостей взглядом и фыркнул.
— Кися! — обрадовалась Дашка.
— Не трогай! — одёрнула её Таня. — Вдруг цапнет!
— Да ладно вам, — засмеялась Валентина Ивановна. — Васька, познакомься, это Дашка.
Кот обнюхал пальцы, потом снисходительно разрешил себя гладить.
— Мам, а лоток у него где? — поинтересовалась Таня. — У Дашки аллергия может быть.
— В ванной. Чистоплотный, — хозяйка почувствовала, как в груди защемило. — Мешает?
— Да нет, просто спросила.
За завтраком говорили мало. Валентина Ивановна поставила всё, что было: вчерашнюю докторскую, хлеб, варенье из погреба. Чай заварила покрепче.
— Мам, молока нет? — спросила Таня. — Дашка кашу без молока не ест.
— Закончилось. Сбегаю в “Пятёрочку”.
— Я схожу, — вызвался Сергей. — Где тут ближайшая?
— Два квартала, жёлтая вывеска, — объяснила Валентина Ивановна. — Только они в семь открываются.
— Мам, а Wi-Fi есть? — Таня достала телефон.
— Чего?
— Ну, интернет, чтобы подключиться.
— Ой, Тань, да какой у меня интернет? Зачем?
Таня помрачнела.
— Сереж, а как резюме рассылать? На работу ведь…
— В библиотеке бесплатный есть. Или в кафе.
— Бабуля, мультики можно? — потянулась Дашка к телевизору.
— Конечно, зайка, — Валентина Ивановна включила “Рен ТВ”, поВалентина Ивановна прижала к себе внучку, понимая, что теперь ей придётся не просто жить, а выживать в этом тесном, но таком родном хаосе.
