Самый родной человек
Жизнь — удивительная штука. Порой идешь по ней, словно во сне, не замечая, как стремительно всё меняется: дети взрослеют, друзья исчезают, а сам ты уже не тот юноша с горящими глазами. Но есть в этом хаосе одна неизменная точка опоры — моя жена, Людмила. До меня это дошло не сразу, а лишь спустя десятилетия, когда мы с ней уже давно не те беспечные влюблённые, какими были когда-то. Она изменилась, постарела, как и я, но для меня она по-прежнему — весь мой мир, моя крепость и тихая гавань.
Мы с Людой расписались почти тридцать лет назад. Тогда мне казалось, что я прекрасно понимаю, что такое любовь. Мы были молоды, полны надежд и грандиозных планов. Она была невероятно красивой — с густыми русыми волосами, лучистыми глазами и улыбкой, от которой у меня перехватывало дыхание. Я верил, что наша жизнь будет похожа на волшебную сказку: построим дом, вырастим детей, объездим полсвета и будем счастливы каждую секунду. Но реальность оказалась куда сложнее. Работа, домашние хлопоты, рождение сына Дениса, потом дочки Светланы, вечная нехватка денег, ссоры — всё это затягивало, как болото. Порой я ловил себя на мысли: а зачем мы вообще вместе?
Шли годы, и я стал замечать, как меняется Люда. Её волосы посерели, лицо покрылось морщинками, а талия, которую я так любил обнимать, стала шире. Она начала чаще уставать, жаловаться на давление, а её заразительный смех теперь звучал редко. Я, конечно, тоже изменился: волосы поредели, спина болела после работы, а былой запал куда-то испарился. Мы оба стали другими, и временами между нами будто вырастала невидимая стена. Но однажды до меня дошло: несмотря ни на что, Люда — единственный человек, без которого моя жизнь потеряла смысл.
Это озарение пришло внезапно. Мы сидели на крыльце нашего дома, пили чай и наблюдали, как закат красит небо в алые и лиловые оттенки. Люда рассказывала про соседку, которая поссорилась с мужем, и вдруг замолчала. Она посмотрела на меня и спросила: «Серёжа, ты вообще меня слышишь?» Я рассмеялся, а она только вздохнула, но в её глазах светилось тепло. В тот момент я вдруг осознал: вот оно, настоящее счастье. Не громкие признания, не бриллианты, а просто мы вдвоём, здесь и сейчас, несмотря на все невзгоды.
Я вспомнил нашу жизнь. Как Люда сжимала мою руку, когда я остался без работы и не знал, чем кормить семью. Как ночами не отходила от Дениса, когда у него была температура, и как плакала от гордости, когда Света окончила университет. Я вспомнил, как она держала меня, когда умерла моя мать, и как мы хохотали над глупыми анекдотами, даже когда всё валилось из рук. Она всегда была рядом — в радости и горе, в юности и сейчас, когда мы оба уже не те бравые молодцы.
Иногда мои друзья жалуются на своих жён. Говорят, что они «испортились», что устали от их капризов и ворчания. Я молчу, потому что не хочу спорить, но про себя думаю: они не понимают сути. Жена — это не просто сосед по квартире. Это человек, который знает тебя до глубины души, видел тебя в самом худшем свете и всё равно остался. Люда знает, что я хроплю, терпеть не могу манную кашу и иногда замыкаюсь в себе. А я знаю, что она боится темноты, обожает сирень и всегда ревет над «Иронией судьбы». Мы далеки от идеала, но мы — одно целое.
Теперь, когда дети выросли и живут своей жизнью, мы с Людой остались вдвоём. Денис переехал в Питер, работает программистом, а Света вышла замуж и скоро родит нам внука. Мы горды ими, но иногда мне не хватает того времени, когда дом звенел от детских голосов. Люда тоже скучает, это видно по её глазам. Но вместо грусти она уже шьёт пелёнки и придумывает, как обставить детскую. Я смотрю на неё и думаю: как же мне повезло.
Мы редко говорим о любви. Наверное, потому что слова уже не нужны. Любовь — это когда я утром ставлю ей чайник, зная, что она не может проснуться без чашки чая. Это когда она накрывает меня одеялом, если я заснул у телевизора. Это наши вечерние прогулки, когда мы молчим, но понимаем друг друга без слов. Это её рука в моей, когда мы идём по улице, и её смех, который до сих пор заставляет моё сердце трепетать.
Я не знаю, сколько нам с Людой отмерено. Жизнь — лотерея, и я стараюсь не думать о плохом. Но я точно знаю одно: пока она рядом, я — дома. Она — моя опора, мой тыл, мой самый родной человек. И если бы у меня был шанс вернуться в прошлое, я бы снова выбрал её — с её морщинками, сединой и всем, что делает её моей Людмилой. Потому что нет никого дороже.
