**”Спасаясь от бури: как мать чуть не разбила наш брак”**
Дневник мужа, который решил бороться за свою семью
Моя тёща довела мою жену до отчаяния. Перед ней стоял жестокий выбор: либо разорвать отношения с матерью, либо со мной. Оба варианта были невыносимы, и единственным спасением стал переезд. Только так мы могли сохранить семью и хоть какое-то душевное спокойствие.
Когда-то Ольга с радостью купила однокомнатную в тихом районе Нижнего Новгорода — прямо в том же доме, где жила её мать. Казалось, судьба благоволит ей: и помощь рядом, и родные стены, и двор, знакомый с детства. Всё было прекрасно… пока не стало настоящим кошмаром.
Потом в её жизни появился я. Мы познакомились, полюбили друг друга и поженились. Я был приезжим, без своей жилплощади, и, разумеется, после свадьбы перебрался к ней. Первое время всё было хорошо. Я старался быть заботливым, работал не покладая рук. Оля чувствовала, что я — тот самый человек, с которым она хочет прожить жизнь.
Но её мать… Мать возненавидела меня с первого взгляда.
— Это что, с распродажи взяла? Ни вида, ни квартиры. Совсем мозги отшибло, дочь, — шипела она, едва за мной закрывалась дверь.
Ольга пыталась защищаться, говорила, что жильё и внешность — не главное. Главное — характер, честность, надёжность. Но её слова отскакивали, как горох от стены. Мать лишь отмахивалась и ехидно бросала: «Вот погоди, в декрет уйдёшь — тогда и вспомнишь мои слова».
И хотя до декрета было далеко, тёща устроила нам настоящий ад. Она наведывалась почти каждый вечер. Причитала, как Оле «не повезло», обвиняла меня в никчёмности, придиралась к каждому моему шагу. А я, между прочим, старался — помогал ей, возил, выполнял любые её просьбы.
Но это лишь распаляло её злость.
— У Галкиной дочери муж — мечта: своя квартира, машина, тёщу на руках носит! А твой что? Сухарь без соли! Ни цветов, ни подарков — живёшь как прислуга!
Если Оля зашивала порванную кофту, мать тут же закатывала истерику:
— Вот до чего докатилась! В тряпьё ходишь, потому что твой муж — нищеброд и лентяй!
Каждый её визит превращался в спектакль. Соседи уже шептались в подъезде — она могла устроить скандал прямо на лестнице, если мы не открывали дверь. Телефон звонил круглые сутки, а мы боялись пропустить звонок — вдруг что-то случилось?
Но однажды, после очередного скандала, мы с Олей сели и поговорили. Было ясно: так продолжаться не может. Решили сдавать её квартиру, а сами перебраться к моей матери. У мамы трёшка, да и она частенько ночует у своего мужчины. Контакты — минимальные, почти как своя квартира. Так мы сможем копить на ипотеку и начать всё заново — подальше от этого кошмара.
Тёще говорить не стали. Знали, чем это обернётся. Но долго скрывать не удалось — соседки донесли: мол, чемоданы в машину грузили. Мать ворвалась в бешенстве.
— Это он тебя надоумил? Боится, что я тебя образумлю? — орала она, сверкая глазами. — А ты? Тряпка безвольная! Родную мать на чужую бабу променяла!
Я молча складывал вещи в багажник, а Оля пыталась объяснить — что это её решение. Её. Потому что она устала. Устала от страха, от вечного разрыва между нами. Если бы мать не лезла в нашу жизнь, мы бы никуда не уезжали.
В ответ она лишь швырнула: «Ещё приползёшь ко мне в соплях!» — и хлопнула дверью.
Прошло полгода. Живём у мамы, и это — долгожданный покой. Никто не ломится в дверь. Никто не оскорбляет меня. Квартиранты платят, мы работаем, копим. Всё идёт по плану.
Тёща? За три месяца — ни звонка. Когда звонит Оля, отвечает холодно, словно чужой. Ей больно. Она не хотела такого. Но и терпеть, как мать гробила нашу семью, больше не могла.
Если когда-нибудь она одумается — мы сможем начать сначала. А если нет… я больше не позволю никому разрушить то, что мы с Олей построили. Ни за что.
