Тайна старого письма: любовь сильнее прошлого
Артём вернулся со стройки еле живой. Летом подрабатывал — негоже вечно сидеть на маминой шее. Через год институт закончит, устроится инженером, а там и свадьба с любимой Алёной.
“Мам, а давай на выходные в деревню махнём? Отдохнём, я на речку сбегаю”, — предложил он, доедая котлеты.
“Сама собиралась сказать, сынок, — отозвалась Галина, ставя перед ним чай. — Думала, ты устаёшь, не до поездок. Может, продадим дом? Раз не живём — он развалится. После отца туда и не заглядывали. Если вам с Алёной не нужен, хватит на свадьбу”.
“У Алёниных родителей подмосковная дача, — кивнул Артём. — Я за. Давай продадим. В пятницу вечерком рванём”.
“И Алёнку возьмём”, — радостно добавила Галина.
Артём каждое лето проводил у бабки в деревне. После её смерти родители приезжали на выходные, даже картошку сажали. Но когда отца не стало — погиб на работе — мать забыла дорогу в старый дом.
Пятничным вечером они тащились в душном автобусе. Артём пялился в окно, Алёна спала, уткнувшись носом в его плечо. Путь недолгий — полчаса, но в июльской духоте он тянулся вечностью. Наконец автобус швартанулся на окраине села.
“Ой, вся рубашка мокрая, бедняга”, — пожалела его Алёна.
“Ерунда, — ухмыльнулся он. — Дойдём, вещи бросим и сразу на речку”.
Шли по деревне под прицелом бабьих взглядов. Бабки здоровались, но не лезли с расспросами — в деревне так не принято. Артём нёс сумки с провизией, наслаждаясь свежестью после автобусной сауны.
Двор зарос лопухами по пояс. “Смотри под ноги”, — предупредила Галина. Алёна вскрикнула, вжавшись в Артёма. Ржавый замок сдался без боя. Войдя в прохладную избу, все трое застыли.
“Словно вчера уехали”, — прошептала Галина, окидывая взглядом знакомые стены.
Артём узнавал каждую мелочь: выцветшие фото в рамочках, картинки из “Крокодила”, которые резал в детстве, занавески в горошек. На кроватях — горы подушек под бабушкиными покрывалами. Посередине — стол с потрёпанной клеёнкой.
“Уютно, — сказала Алёна. — Не жалко продавать?”
“Я разберу вещи, — скомандовала Галина. — Артём, принеси дров из сарая. Алёна, осмотрись пока”.
Дом ожил. В печи затрещали поленья, на столе появились гречка, сахар, галеты. Дохлая плитка с торчащей спиралью неожиданно заработала. Артём притащил воды из колодца, Галина поставила чайник. Когда стало жарко, распахнули окна — выпускать накопившуюся тоску. Артём с Алёной сбежали купаться.
Ночью не спалось — дом скрипел, будто ворчал на нерадивых хозяев. Утром Галина накормила их яичницей и отправила на чердак разбирать хлам, сама занявшись комодами.
“Фу, сплошная паутина!” — Алёна жалобно прижалась к Артёму под низким потолком. На верёвках болталось забытое бельё — то ли мамино, то ли бабкино. Среди хлама попалось письмо.
“Артём, иди сюда!” — позвала она.
“Ну?” — он заглянул через плечо. “Что за писанина?”
“Слушай”, — Алёна начала читать.
“Здравствуй, Михаил. Что случилось? Обещал приехать, поговорить с родителями и забрать меня. Прошёл месяц — ни весточки. С ума схожу. Хотела сказать при встрече, но, может, это подтолкнёт тебя: я жду ребёнка. Если бы мама была жива… А тётя — увидев мой живот, выгонит. Милый, приезжай скорее…”
Письмо было полно тоски и надежды. В конце стояло имя — Людмила.
“И что тут такого? — пожал плечами Артём. — Обычная записка”.
“Ты ничего не понимаешь, — вздохнула Алёна. — Тебя зовут Артём Михайлович, да?”
“Ну да”, — кивнул он, не догоняя.
“А письмо адресовано Михаилу. Уловил?” — в голосе Алёны появились нотки раздражения.
“Ну и? Может, мать знает”, — задумался Артём. “Пойду спрошу”.
“Стой! — остановила его Алёна. — Письмо написала Людмила, а не твоя мама. Почему его спрятали в журнале? Зачем хранили?”
“Ты прямо Шерлок Холмс, — усмехнулся Артём. — И что теперь? Как узнать, кто эта барышня?”
“Жаль, бабушки нет, — сказала Алёна. — Она бы всё рассказала. В деревне есть кто-то из её поколения?”
“Не знаю. Пойдём спросим. Мам!” — крикнул он, распахивая дверь.
“Чего?” — отозвалась Галина, чихая от пыли.
На кровати горой лежало бельё. “В деревне есть кто”Да вон у тётки Варвары спроси, она со всеми деревенскими сплетнями на короткой ноге,” — бросила Галина, вытряхивая пыльный половик, а Алёна уже держала Артёма за руку, и оба знали — какой бы ответ ни нашёлся, их любовь сильнее любых тайн прошлого.
