Эта история случилась много лет назад. Главная героиня, поведавшая её мне, теперь сама стала бабушкой и растит двух очаровательных внучек. Она человек солидный и рассудительный, но клянётся, что каждое слово здесь — чистая правда…
Девочка неслась сквозь сумрак лесопарка, впереди уже мерцала гладь пруда под тяжелой луной. Сжав веки, она без раздумий прыгнула с обрывистого берега. Вода оказалась тёплой, ласковой, словно колыбель. Мохнатые руки подхватили её, выдернули на сушу и принялись трясти: «Ты что, цыплёнок, с ума сошла?! Крапивницы объелась?! Где твои родные?»
Алёнка, фыркая от воды, попыталась разлепить глаза, но мешали мокрые косы. «П-перестаньте трясти, п-пожалуйста…» — голос её дрожал, как осиновый лист. Кто-то усадил её на траву, накинул на плечи грубоватый пиджак и аккуратно откинул пряди с лица. Открыв глаза, девочка увидела коренастого старичка с бородой, заплетённой в косички с прилипшими стрелками камыша.
«Вы кто?»
«Водяным звать. Чего уставилась? Не веришь? Эх, времена — даже малышня в чудеса не верит. Ну-ка, сказывай, зачем на погибель кинулась?»
Девочка снова разрыдалась.
«Меня мамка не любит. Раньше любила, а как папаня сбежал — всё. Только орёт да ремнём лупит. Сегодня по спине хватила…»
Водяной потрепал её по макушке и крякнул:
«Меня тоже все сторонятся. Петька с пятого этажа камнями швыряется, а консьержка тётя Глаша веником гоняет…»
Старик грустно усмехнулся:
«Эх, сиротинка ты моя… Помогу, чем могу. Держи камушек — не простой, с самого Байкала. Коли обижать станут — к уху прижми.»
Камешек теплился изнутри, будто уголёк.
«Но с уговором — потом отдашь тому, кому нужнее будет. А теперь марш домой, сорока.»
Водяной поднял её на ноги и растаял в воздухе, будто туман.
Когда Алёнка влетела в квартиру, мать уже занесла руку для удара. Девочка судорожно прижала камень к уху — и услышала:
«Да что ж я творю?! Родная кровинушка моя… Дура я, дура, из-за подлеца этого…»
«Мамуль, я тебя люблю! Папа вернётся, правда! Ты только не пей больше…»
Обнявшись, они плакали долго-долго.
Наутро Алёнка выскочила во двор с песней. Консьержка тётя Глаша замахнулась веником, но девочка лишь улыбнулась, приложив камешек:
«И чего я на детей лютую? Может, это от тоски по Мурке… Жива ли она?»
«Тётя Глаш, ваша Мурка у гаражей котят нянчит! Я сама видела!» — рассмеялась Алёнка.
Старуха перекрестила её вслед, смахивая слезу.
У песочницы возник Петька:
«Ну что, Плакса-Вакса? Опять слезами захлебнулась?»
Камешек зашептал:
«Нравится она мне… Сейчас как дёрну за косу, чтобы заметила!»
«Меня Алёной зовут. Поможешь карусель раскрутить? Выше облаков хочу!»
В сентябрьское утро, когда Алёна собиралась в первый класс, кухня звенела от смеха. Мать суетилась между блинами, бантами и кипящим самоваром. У подъезда её ждал Серёжка с портфелем. На школьном дворе Алёна заметила мальчишку. Он ревел в уголке стадиона, спрятав лицо в коленки.
«Меня Алёной зовут. Тебя обидели?»
«Меня все бросили… Папа на вахте, бабка с дедом бьются…»
Девочка улыбнулась и достала из кармана тёплый камешек…
Порой достаточно услышать чужую душу — и подарить ей крупицу веры.
