Женщине стукнуло семьдесят. Юбилей! К празднику она купила ткань и сшила себе нарядное платье изысканное, с иголочки. Да ещё через интернет заказала серебряные серёжки, дорогие, с камнями.
Надела всё, подошла к зеркалу аж сердце ёкнуло: будто и правда моложе стала.
«Вот ведь как обновка душу греет» подумала она.
Принялась готовить гости же скоро: сёстры приедут, брат с матерью подвезёт. Старушке скоро девяносто пять стукнет.
Стол ломился от угощений, всё так и манило попробовать. Гости собрались. Мать усадили на почётное место посидит, а если устанет, отдохнёт в соседней комнате.
Именинница вышла в новом платье, с серёжками все ахнули. Приятно, конечно, что оценили. Первую рюмку подняли, потом вторую И тут одна из сестёр брякнула:
Ну и удивила! В семьдесят лет новое платье шить, да ещё серёжки золото целое! Тебе-то зачем? Дома сидишь, в гости не ходишь, мужика нет. Старых платьев полно донашивать надо!
Остальные тут же закивали: мол, и у них шкафы ломятся, всю жизнь не переносить.
И вдруг платье будто сжалось, серёжки оттянули уши, а на душе стало пусто.
«Семьдесят лет Старая бабка, а туда же наряжается».
Улыбка с лица сошла, будто и не было. Разговаривать не хотелось, есть тем более. Гости притихли, почувствовав перемену.
Тут заговорила мать, до этого молчавшая:
Моя мать до ста лет дожила. И отец тоже. Когда матери девяносто исполнилось, он на рынок сходил, бордовую шаль купил. За столом достал, на плечи ей накинул. Сидела она, сияющая, шаль гладила будто на двадцать лет моложе стала!
Помолчала, потом строго добавила:
Вещи для радости, а не мы для них. Любовь да внимание вот что счастье делает.
И, глядя на дочь, что язык распустила, сказала:
А тебе вот что: поменьше болтай, коли умных слов нет.
Встала и ушла отдохнуть.
За столом повисло молчание. Сестра, правда, извинилась, но легче не стало. Шутили вроде, но смеха не было.
И тут ввалились племянница с мужем шумные, весёлые. Муж встал на колено, розы подал и строку из романса пропел. А племянница коробочку с жемчужными бусами.
Где ты такой жемчуг нашла?! ахнули гости.
Надела на тётю, к зеркалу подтащила, обняла и сразу всё ожило. Смех, тосты, разговоры.
Ядовитое облако развеялось.
А именинница сидела, жемчуг на шее перебирала, и думала:
«Семьдесят ерунда! Жить да радоваться!»
Так и сидела счастливая, нарядная, с молодым блеском в глазах.
