Своего сына я родила поздно — в сорок лет. Врачи в роддоме сразу шептались за спиной: «Поздняя мать». Поначалу это ранило, но теперь я знаю — в этом возрасте ты точно понимаешь, что такое материнство. Ты уже не юная девушка, а взрослая женщина, знающая цену жизни. Илья стал моим смыслом, и я отдавала ему всю себя, без остатка.
Он рос тихим, вдумчивым мальчиком. В отличие от сверстников, не капризничал, не требовал лишнего. Подруги вздыхали: «Тебе повезло с сыном, прямо ангел!» Казалось бы, что могло пойти не так?
Но потом настал подростковый возраст. В четырнадцать мой Илья изменился до неузнаваемости. Постоянные ссоры, грубость, вспышки гнева без причины. Подруги утешали: «Перерастёт, это же гормоны». Я ждала. Но становилось только хуже.
К шестнадцати мой ласковый мальчик стал чужим. Пропадал ночами, прогуливал уроки, скатился на двойки. Я плакала в подушку, не зная, как до него достучаться. А впереди ждал выпускной — день, к которому я так готовилась. Купила строгое, но красивое платье. В зеркале я видела женщину с морщинками у глаз, но всё ещё привлекательную. Мечтала с гордостью стоять рядом с сыном.
Но когда Илья вернулся с репетиции вальса и увидел меня в этом наряде, он скривился.
— Ты куда это собралась? В театр?
— На твой выпускной, конечно.
— Мам, ну ты выглядишь в нём, как бабка. Давай не надо. Лучше сиди дома.
Сначала я не поверила своим ушам. Потом медленно опустилась на стул. Комок подступил к горлу, а в груди стало так больно, что не продохнуть.
— Ты… стыдишься меня?
— Ну нет, просто… ты слишком… старая. Остальные мамы молодые, а ты…
— Я всё для тебя! Я родила тебя, когда другие в моём возрасте уже бабушками были, — вырвалось у меня.
Он лишь пожал плечами и ушёл в комнату. А я осталась сидеть, сжимая в руках подол платья, по которому капали слёзы. Казалось, вся моя любовь, все бессонные ночи, переживания — всё рассыпалось в прах.
Выпускной прошёл без меня. Я сидела у окна, слушая, как стрекочут кузнечики, и думала о том, что материнская любовь — это не сделка. Даже если сейчас он стыдится меня, даже если забывает, кто для него важнее всех на свете — я всё равно буду ждать. Потому что мама любит не за что-то. Просто любит.
И если однажды он постучится в дверь с разбитым сердцем или испуганными глазами — я открою. Обниму. Потому что это и есть самое главное.
