Вот адаптированная версия:
Давно это было, а будто вчера… Припомнилось мне, как старшая сестра моя, Варвара, позвала тогда в гости. «Заходи, — говорит, — чаю попьём, побеседуем по-доброму, как в прежние времена».
Семья у нас большая — брат да сёстры. Варваре уже под сорок, четверых детей поднимает. Сестра средняя, Аграфена, на четыре года младше, ей тогда тридцать четыре стукнуло. Брату Дмитрию — тридцать два, а я, младшенькая, в свои двадцать семь лет только жизнь обустраивала. После меня родились ещё двойняшки — обеим по двадцать пять, и у каждой по трое ребятишек. Семья шумная, хлопотливая, всем своим делом занята. Потому такие встречи редкостью были, и я обрадовалась не на шутку.
Варвара велела прийти к обеду, и спорить тут было нечего. Задумалась я: что бы детишкам принести? Обычно баловала племянников — то пряники куплю, то книжку с картинками, а то и леденцов мешок. Но в тот раз с деньгами туго было: копила на первую выплату за квартиру, каждый рубль на счету. Решила, что фрукты — и полезно, и душе приятно. Купила несколько кило спелых яблок да слив и отправилась в село под Тулой, где Варвара с семейством проживала.
Встретила меня сестра ласково. Едва вошла — детишки набросились, шумные, весёлые. Сама хозяйка тут же к самовару пошла. Чувствовалось ожидание: на столе тарелочки для сладкого лежали, лопатка для пирога рядом. Видно, ждали, что, как всегда, гостинцы привезу. Но я вместо конфет сумку с фруктами протянула.
И вдруг всё переменилось. Дети, только что смеявшиеся, стихли. Посмотрели на яблоки, потом на меня — и будто сговорившись, отодвинули подарок. Молча развернулись и в горницу ушли. Я онемела. Варвара, стоявшая на пороге кухни, глядела так, словно я не фрукты принесла, а худое натворила. А потом пошло-поехало…
«Серьёзно, Фёкла? — голос её дрожал от обиды. — Яблоки? На моих детях решила сэкономить? Уж если жаль тебе копейки — зачем приходила?»
Попыталась объяснить, что дела трудные, что на жильё коплю… Да слова застряли в горле. Обида подкатила комом. Чувствовала себя последней нищенкой — будто мой скромный подарок всю мою жизнь осудил.
«Коли тебе, Варвара, не я дорога, а только конфеты, — проговорила я, сдерживая дрожь, — то о чём нам говорить?»
Самовар так и не тронули. Накинула шаль да вышла, дверью хлопнув. В груди бушевало — и злость, и горечь, и стыд. С той поры уж немало дней прошло, а покоя нет. Не знаю, смогу ли теперь на сестру без этой тяжести взглянуть.
Всякий раз, вспоминая тот день, думаю: неужели дело в яблоках? Или это что-то глубже — то, что годами копилось? Может, мы просто разными стали и перестали друг друга понимать? Ответов нет. Но знаю одно: трещина в наших отношениях тогда появилась, и залатать её, видно, не судьба…
