«Сестра, которую я совсем не переносила»
— Не смей трогать мою Машеньку! — завизжала Полина, вырывая из рук сестры фарфоровую куклу с льняными кудрями. — Мам! Дарья опять лезет к моим игрушкам!
— Тьфу ты, жадина! — огрызнулась Дарья, которой было уже восемь. Но куклу отпустила. — Подумаешь, нашлась принцесса!
— Девочки, ну что за гвалт ни свет ни заря! — Марья Сергеевна вышла с кухни, вытирая руки о фартук. — Даша, оставь сестру. У тебя своих полно.
— Да они старые все, попорченные! — возмутилась Дарья. — А у неё новые! Это несправедливо!
— Потому что я младшая, — самодовольно пояснила Полинка, прижимая куклу. — Мама сама говорила так.
Дарья крепко сжала губы, промолчав. Да, мама говорила. И бабушка. И тетка Нюра. Все одно и то же: «Полечка маленькая, ей уступить надо», «Полечка болезненка, её беречь надо», «Полечка такая лапочка».
А что Даша? Даша большая. Даша крепкая. Даша должна понимать. Всегда понимать и уступать.
— Иди завтракать, — устало сказала мать. — Полечку позови.
В школе Дарья пыталась отвлечься от домашних дрязг, но и там не было покоя от сестры. Классная руководительница Ольга Петровна частенько осведомлялась: «Как Полиночка ваша? Не прихварывает? Скоро в первый класс?»
— А ты, Дашенька, помогаешь сестренке подготовиться? — спросила она однажды после звонка.
— Помогаю, — соврала Дарья.
В реальности она ненавидела эти занятия. Полина капризничала, отлынивала от букв, ныла, что устала. А мама постоянно: «Что пристаешь? Видишь, дите притомилось».
— Поля! Букву «А» пишут не так! — сердилась Дарья, стирая нелепую загогулину. — Смотри, вот как надо!
— Не хочу! — хныкала сестра. — Рука болит!
— Ничего не болит у тебя! Просто лентяйничаешь!
— Мама! Дарья меня обзывает! — тут же орала Полина.
И мама, понятное дело, ругала Дарью. Всегда ругала Дарью.
Когда Полина пошла в школу, Дарья надеялась, что сестра поймет наконец цену учебе, двойкам и тройкам. Но не тут-то было. Полинка училась легко, получала одни пятерки, учителя от нее без ума.
— Какая же способная у тебя сестрица! — восторгалась классная Дарьи. — Просто отличница. Тебе б у неё поучиться старательности.
Дарья молчала, сжимая пальцы. Что ответишь? Что Полина не способная, а просто везучая? Что ей все само в руки идет? А Дарья бьется дни напролет за каждую четверку.
Дома тоже житья не было. Полина росла красавицей: светловолосая, голубоглазая, кожа фарфоровая. Соседки только ахали: «Ах, куколка! Прямо ангел с картинки!»
А Дарья? Самой обыкновенной. Не красавица, и не уродина — девушка с каштановыми волосами и серыми глазами. Таких повсюду хватает.
— Наша Полянка артисткой будет, — мечтала мама, расчесывая ей волосы. — Или моделью. С такой внешность грешно не попробовать.
Дарья делала вид, будто не слышит, но каждое слово ранило в самое сердце. Значит, её внешностью «грешно» не воспользоваться? Значит, из неё толку не выйдет?
— А я врачом буду, — тихо вымолвила она однажды.
— Врачом? — поперхнулась мама. — Ну, если получится. Надо же основательно учиться.
«Если получится». Не «обязательно станешь», не «ты справишься», а «если». Будто мама в нее и не верила вовсе.
Полина меж тем расцветала. В старших классах за ней уж увивался народ. Она кокетничала, строила глазки, принимала цветы и подарки. Дарья наблюдала за этим с горечью и завистью.
— Смотри, какие сережки мне Сашка подарил! — тараторила Полина, вертясь у зеркала. — Говорит, под цвет глаз идеально!
— Красиво, — сквозь зубы процедила Дарья.
А ведь ей самой хотелось хотя бы раз получить подарок, услышать комплимент. Но кто заметит серенькую мышь рядом с такой златок
И племянница, радостно смеясь, крепко берёт обеих сестёр за руки, неосознанно сплетая их разорванные нити в прочную семейную вязь.
