**Сёстры**
Людмила поднялась на рассвете, накрыла на стол, собрала мужу обед с собой и только тогда разбудила его.
— Люда, зачем столько? Ведь завтра же вернусь, — пробурчал муж, увидев объёмистую сумку.
— Два дня надо что-то есть. Где тебе там готовить — разогреешь и поешь. Не капризничай. Ещё тёплая одежда на ночь — уже холодает. Пей чай, пока горячий, — отмахнулась Людмила.
Муж плотно позавтракал, оделся, взял вещи.
— Я поехал, а ты ложись, доспи, — сказал он на прощание.
Людмила закрыла дверь, вернулась на кухню и выглянула в окно. Она знала: посреди двора Сергей обернётся и помашет. Так и вышло. Она улыбнулась про себя: *«Словно молодые»*. На душе потеплело.
С тех пор, как вышла на пенсию, она всегда так провожала мужа — хоть на работу, хоть на дачу. Они прожили вместе двадцать шесть лет. Не так много для их возраста. У каждого за плечами был прошлый брак.
Людмила не любила оставаться одна. Поехала бы с мужем, но обещала дочери посидеть с внуком. Вздохнула. Спать не хотелось, но убираться в шесть утра — не дело. В панельке соседи услышат.
От нечего делать прилегла в халате, думала о разном — и незаметно уснула.
Приснилась ей бабушкина собака Жулька, лохматая и добрая. Во сне та радостно виляла хвостом. *«Жулька, откуда?»* — потянулась Людмила погладить её, но та вдруг оскалилась. От резкого движения Людмила проснулась. В комнате было пусто. Жулька умерла ещё в её детстве. Взглянула на часы — проспала всего десять минут. *«Покойники снятся к непогоде, а собаки — к родне»*, — мелькнуло в голове, как вдруг раздался звонок. Кто в такую рань?
Людмила накинула тапочки, пошла открывать.
— Да иду уже! — буркнула она и распахнула дверь.
Увидев гостью, едва не захлопнула её. Перед ней стояла младшая сестра. Сердце застучало, как пойманная птица.
— Здравствуй, сестрёнка! — растянула Татьяна, подчёркивая последнее слово.
Крупные зубы выдвигались вперёд, обнажая розоватые дёсны. *«Вещих снов не бывает?»* — вспомнился оскал Жульки. Визит после стольких лет не сулил добра.
У них были разные отцы и двенадцать лет разницы. Отец Людмилы погиб на шахте, через пять лет мать вышла замуж снова и родила Таню. Сёстры не были похожи: Людмила — полноватая, с мягкими чертами лица, Татьяна — высокая, худая, с вытянутым лицом и выступающими зубами.
— Что, на пороге стоять будем? — спросила Татьяна.
Людмила ещё могла захлопнуть дверь. Но не стала.
— Проходи.
Татьяна скинула туфли на каблуках, поправила причёску у зеркала.
— Не ждала? А я вот приехала. — Потянулась к тапкам Сергея, но Людмила подала гостевые. Те были малы, но других не было.
— Ну, показывай, как живёшь, — Татьяна прошлась по квартире, цепко осматривая каждый угол. — Царские хоромы! И мебель дорогая, и ремонт… — На мгновение в её глазах мелькнули зависть и злость, но тут же сменились улыбкой.
— Муж где?
— На даче, — нехотя ответила Людмила.
— И дача есть? Ну вы буржуи, — протянула Татьяна с намёком.
— Зачем приехала? — спросила Людмила, теряя терпение.
— Соскучилась. У нас же никого нет, кроме друг друга. — Татьяна разглядывала фото дочери с внуком. — Это кто?
— Дочь мужа.
— А я вот одна. С Колей быстро разошлись. Потом ещё дважды замуж выходила. Зря, — заметила Татьяна.
— Их тоже у кого-то увела? — не сдержалась Людмила.
— Ой, злая какая! — Татьяна оскалилась. — Я не ссориться приехала.
— Тогда зачем? Решила всё отнять, как в прошлый раз?
Татьяна проигнорировала вопрос, тыкнула в фото:
— Сколько лет дочери?
— Тридцать.
— Значит, замуж ты вышла на три года позже. Боялась, что жениха перехватят? — рассмеялась она.
— Это дочь мужа, — огрызнулась Людмила и тут же пожалела, что оправдывается.
— Ладно, квиты. Чаем угостишь?
Пока Татьяна сыпала комплименты кухне, Людмила включила чайник.
— Надолго приехала?
— Уже выгоняешь? — Татьяна усмехнулась. — До завтра приютишь? Гостиницы не люблю. Завтра уеду.
— Куда?
— К морю. Хочу погреться напоследок. По пути решила навестить сестру. — Вздохнула. — Неужели до сих пор обижаешься? Глупая была, не знаю, зачем так поступила. С Колей ничего не вышло. Он, кстати, женат. Дети есть. Да и ты не бедствуешь. Всё к лучшему.
Людмила пропустила слово *«напоследок»*, но обида вспыхнула снова.
— Простить? Ты мне жизнь сломала!
— Да ладно, не о ком горевать. Ты замужем, живёшь хорошо. А твой Коля, между прочим, так себе… — Татьяна хихикнула.
Чайник закипел. Людмила налила чай, поставила конфеты.
— Спасибо, — Татьяна причмокнула. — Вещи оставлю? Схожу прогуляюсь. Ты будешь дома?
— К дочери обещала зайти.
— Ключи дашь? А то не хочется под дверью торчать.
Людмила колебнулась, но отдала. Проверила, спрятаны ли деньги и документы. От Татьяны всего жди.
***
С Мишей она дружила со школы. Когда он вернулся из армии, сделал предложение. Готовились к свадьбе, пока Людмила не застала его в постели с сестрой. Уехала в другой город, жила в общаге. Мать писала, просила простить, но Людмила не смогла.
Потом встретила Сергея — вдовца с дочкой. Девочка плакала в магазине, он уговаривал её потерпеть до зарплаты. Людмила купила куклу. Позже Сергей сделал предложение — она согласилась. Не любовь, но покой. Дочка сразу назИрина умерла в одиночестве, но Людмила, стоя у её могилы, наконец отпустила старые обиды — ведь теперь не было ни сожалений, ни времени для зла.
