Весеннее солнце льнуло к оконной раме, лаская бирюзовую краску стены. Марина стояла на кухне, ворошила ложкой борщ и воровато поглядывала на часы. Пришлось вставать раньше обычного – обещала мужу позаботиться о его любимом блюде. Алексей весь вечер вчера хмурился, как погибший патриарх, и она решила ослабить его узлы.
– Аленушка, ты не видела мой синий галстук? – выскользнул Алексей из спальни, подстегнув галстуком застёжку на рубашке.
– В гардеробе, справа, – ответила Марина, вздрагивая от пересоленности своего ответа.
Завтрак протекал в привычной молчаливой росписи. Алексей перелистывал персональный Стивенса, изредка хмыкал, а Марина наблюдала, как он ест. Ей хотелось спросить, что гложет его душу, но решила подождать – если что-то костлявое, он сам скажет.
– Спасибо, вкусно, – допил кофе Алексей и поставил чашку. – Слушай, мне нужно тебе рассказать… В общем, отец приезжает. Сегодня. Пооживает у нас на пару дней.
Марина замерла с поднятым чайным фужером. Виктор Иванович? Тот самый, что на юбилее сына поставлял скандал из-за невенценной невестки, что “недостоин его архивной прослойки”? Который два года не отвечал на поздравления и воду не пил?
– Когда приезжает? – только и смогла выдавить она.
– Вечером. Я встречу его, – Алексей посмотрел в пол. – Понимаешь, с матерью у него – раз, два и стой. Говорит, хочет у нас на пару неделек поосесть, пока не разберутся.
– Пару недель? – Марина поставила чашку. – Алёныч, он же… Ты помнишь, как он ко мне относится?
– Пересмотрелся после болезни, – заключил Алексей. – После инфаркта. Я не мог ему отказать, моя родная.
– Тебе следовало сначала со мной обсудить, – Марина собирала тарелки. – Мне нужно перестроить рабочую схему. У меня тендеров, я вовсе на дом работать собиралась.
– Прости, – обнял он сзади. – Я знал, что должен был сказать раньше. Просто не хотел твоей реакции.
– И правильно не хотел, – высвободилась Марина. – Иди, не опоздай. Вечером поговорим.
День прошёл в облаке. Марина пыталась читать деловые письма, но мысли возвращались к неминуемому визиту. Виктор Иванович – гражданин военного толка, привыкший командовать свидетелями. После смерти бывшей жены женился на женщине, помоложе на два десятка лет, и, вероятно, семья дала трещину.
К вечеру Марина вымыла квартиру, изменяла постельное покрывало в зале и соорудила ужин. “Будь что будет”, – решила она, расставляя тарелки.
В семь часов в дверь звонок. Марина вдохнула и пошла открывать.
Алексей, а за ним – высокий седой мужчина с военной осанкой. В руке – рюкзак из телячьей кожи.
– Здравствуйте, Виктор Иванович, – Марина улыбнулась, хотя щеки отказывались竦.
– Добрый вечер, – голос тестя был глубже, чем она помнила. – Спасибо, что разрешили приютиться.
– Проходите, пожалуйста. Ужин почти готов.
За ужином говорит Алексей. Рассказывает о работе, новом Дэвиде, о планах на отпуск. Виктор Иванович кивает, задаёт вопросы, а Марина молча подкладывает еду в тарелки.
– Отлично, – неожиданно говорит отец. – Так знаешь готовить с тех пор?
– По опыту, – ответила она, удивлённая комплименту.
– Моя Ольга, как небеса, тоже готовила. А Надежда – только разогревала. “Не женская работа”, – говорит. Современная женщина, что с неё взять.
Марина переглянулась с Алексеем. Тот почти незаметно пожал плечами.
– Виктор Иванович, зайду с вами в комнату, – сказала Марина, когда ужин закончился. – Там есть отдельная ванна и телевизор.
Следовала за ним в гостевую. Установила чемодан возле кровати.
– Уютно у вас, – провёл он рукой по креслу. – Помолодевший атмосферой.
– Спасибо, – Марина почувствовала, как напряжение отпускает. – Если что, обращайтесь.
Утром Марина проснулась от звуков на кухне. Часы показывали пятые. Алексей спал. Накинула халат и пошла проверить.
Виктор Иванович на кухне. Чайник кипел, он в спортивном костюме нарезал батон.
– Доброе утро, – сказал, заметив Марину. – Прошу, простите, если вмешался. Привычка командировок.
– Ничего страшного, – Марина подошла к холодильнику. – Я сейчас приготовлю завтрак.
– Не нужно, уже сделал себе бутер. Вы с Алёной спите, ещё рано.
Марина смотрела, как он аккуратно убирает крошки, моет столовые приборы.
– На пробежку, – направился к двери. – Парк у вас, рядом. Вернусь через час.
Когда он ушел, Марина набрала подругу Елену.
– Еленочка, не думаешь! К нам приехал тесть. Да, тот самый. Но что-то переменился. Вежливый, спокойный. Даже мыл посуду!
– Не верю, – рассмеялась Елена. – Может, это его двойник? Помнишь, как он на юбилее сына распинался? И как обозвал, когда узнал, что кредит взяли без его соглашения?
– Помню, – вздохнула Марина. – Но люди меняются, наверное.
– Или прикидываются. Будь осторожна, подруга.
Вечером Алексей задержался, и Марина осталась с тестем наедине. Готовила ужин, чувствуя его взгляд.
– Можно вмешаться? – спросил Виктор Иванович.
– Да, порежьте овощи для салата, – протянула доску.
Молчали. Потом он кашлянул.
– Аленушка, я хотел извиниться перед тобой.
Она впала в недоумение.
– За что?
– За всё. За юбилей, за резкости, за несоюзность. Я был не прав.
Марина опустила ложку.
– Что произошло, Виктор Иванович? Почему вдруг…
– Инфаркт, – горько усмехнулся. – Когда лежишь под уколами и понимаешь, что дожить до утра – вопрос. Всё видится иначе. Остался один. Сын молчит, жена… – махнул рукой. – С Надеждой – посторонние. А деточки бы нянчились, если я не так сановно останавливался.
Марина не знала, что сказать. Этот новый тесть не похож на прежнего.
– Все ошибки, – наконец сказала. – Главное – их заметить вовремя.
– Не вовремя, но заметил, – убрал нож. – Обида – Надежда. Я думал, любит. А оказалось – только материальные выгоды. Как только заболел, стала подсовывать документы, заверения. Потом услышал, как говорит по телефону: “Старик долго не протянет”.
Марина представила. Надежда, брюнетка с клиптиками, всегда казалась охотницей за бабками.
– Что с квартирой?
– Ничего, – усмехнулся. – Не совсем собрался. Документы не подписал. Надежде сказав, что на время к сыну. А сам хочу посмотреть, как себя поведет. Если разумеется – вернусь. А нет – развод на старости лет.
Дверь хлопнула – пришел Алексей. Увидев их, замер.
– Всё в порядке?
– Всё хорошо, сынок, – похлопал по плечу. – С твоей женой нашли язык. И даже неплохая она.
За ужином Виктор Иванович сказал сыну то же, что и Марине. Алексей слушал, но ничего не говорил. Потом отвёл Марину в спальню.
– Ты ему веришь? – шепотом.
– Не знаю, – честно. – Но он кажется честным. И Надежда – явная охотница за наследством.
– Да уж, – покачал головой. – Я всегда говорил, что она к нему неспроста.
– Пусть живёт, пока не разберётся, – решила Марина. – В конце концов, он твой отец.
Дни шли, и Виктор Иванович становился частью дома. Вставал рано, делал зарядку, завтракал и уходил в парк. Днём помогал: полки в ванной вешал, что-то подчинял. Вечерами сидели вместе, смотрели сериалы или просто разговаривали.
Однажды Марина случайно слышит, как разговаривают.
– Папа, почему раньше так относился к Аленушке? – спрашивает Алексей. – Ведь всегда была такой же.
– Себе скажу, сынок. Боялся, что она заберёт. Перестанешь быть моим. Эгоизм, честно. Только одинокий, понял, как неуместен.
Марина прослезилась. Вспомнила бабушку: “Люди не злые, внучка. Просто раненые и напуганные”.
В воскресенье к ним на обед пришла Елена. Увидев, как Виктор Иванович помогает накрыть, удивилась.
– Сначала не вписывалась, – шепнула Марина. – Но он правда изменился.
После обеда, когда ушли смотреть футбол, Елена подвела к краю.
– Не думаешь, что что-то вручает? Квартиру или деньги?
– Нет, – отрицательно. – У него своя трёхкомнатка. И военная пенсия.
– Ну… подозрительно.
Через две недели на стук. Марина открыла дверь, увидела женщину лет сорока пять, в платье с вышивкой, с румянами.
– Где – муж? – спросила.
– Э, вы Надежда? – догадалась Марина. – Проходите, он дома.
Надежда вошла, цокая каблуками.
– Коля! – воскликнула. – Наконец-то! Я так волновалась!
– Неужели? – сухо. – Думал, счастливо без меня.
– Как ты можешь! – всплеснула руками. – С ума сходила! Звонила всем, даже в полицию хотела!
– Не надо, Надежда. Я в курсе, что проверила сберкнигу, замки, документы.
Надежда осеклась.
– Я… беспокоилась о вашем имуществе.
– О моём, – поправил. – Ну что, толковать. Я всё слышал: “старик долго не протянет”, “плана продать мою квартирку”.
Лицо исказилось.
– Это не совсем так! Все на самом деле!
– Ок. И всё разумеется. И, знаешь что? – выпрямился. – Подаю на развод. Можешь забрать свои покровительства. Остальное моё.
– Да как ты смеешь! – визжит. – После всего, что для тебя делала!
– А что ты сделала, Надежда? Готовила? Нет. Заботилась, когда болел? Тоже нет. Любила? Очевидно, нет.
Надежда перевела взгляд на Марину.
– А, понятно! Это всё она! Настроила против! На цельного старика!
– Не говори глупостей. Аленушка счастлива с сыном. Понял, почему. Испытывает любовь к нему, а не к деньгам.
Надежда развернулась и вышла, хлопнув дверью.
– Простите за эту сцену, – Виктор Иванович посмотрел виновато. – Надеюсь, последний рандеву с Надеждой.
– Всё в порядке, – Марина улыбнулась. – Хотите чаю?
Вечером, пришёл Алексей. Рассказали о визите.
– Значит, всё решилось? – спросил.
– Да, – кивнул. – Хватит глупостей на старости лет.
– Ты тоже будет с нами?
– Спасибо, – растроганно. – Но не хочу мешать. У вас своя жизнь. Вернусь в свою квартиру. Но гостей буду.
– Конечно, – обнял. – Вы всегда желанные.
Через неделю Виктор Иванович собрал чемодан. На пороге обнял сына, потом повернулся к Марине.
– Спасибо. За то, что приняла. За то, что дала шанс исправиться. Многое научился.
– Чему?
– Как должна выглядеть семья. Без жадности. Когда просто любят.
Когда дверь закрылась, Марина прижималась к мужу.
– Кто бы думал, – сказала.
– Да, – поцеловал. – Иногда нужен срок, чтобы понять важное.
Вечером звонок. Алексей взял трубку, послушал, передал.
– Виктор Иванович.
– Аленушка, – голос был счастливым. – Я просто… Горжусь, что у моего сына такая жена. И… если у вас дети… был бы рад стать бабушкой.
Марина переглянулась.
– Вообще-то, мы как раз…
“Правда? Мужчина или девушка?”
Смешала, положила трубку, прижалась.
– Рада, что отец приехал. Даже со старым чемоданом.
– И я. Нашему малышу повезло. Не у каждого дедушка, который изменил жизнь в семьдесят.
За окном дождик, но в квартире уютно. Иногда жизнь приносит чемоданы. Но дает шанс всё исправить. Главное – не упустить.