СКАЗКА ОДНОГО ХОЗЯИНА
Жил в деревне мужик. Простой, небогатый. Домишко старый, скотина разная: две коровы, три козы, три утки, десяток кур да клочок земли. Сеял то рожь, то картошку, а то и вовсе что бог на душу положит — лишь бы прокормиться.
И вся эта живность, между прочим, есть просила. А ещё пёс Жучка, две кошки да он сам — тоже не прочь был перекусить.
В сарае ржавел старенький трактор, рядом — вилы, грабли да прочий скарб. А звери его обожали. Потому что хозяин к ним как к родным относился. Разговаривал, последний кусок делил.
Если кто заболеет — в дом забирал, выхаживал, будто дитя.
Соседи-фермеры над ним смеялись.
— Сдай их всех на мясо, — говорили. — Денег получишь — новую технику купишь. Жить станет легче. Может, хоть какая баба на тебя посмотрит, а то кому ты, нищий, сдался?
Но он только улыбался:
— Не могу. Они мне как семья.
В местной забегаловке, где по субботам мужики водку глушили, слова его воспринимали как шутку. Играли на бильярде на мелкие, под гармонь плясали.
А одна официантка — Настя — на него поглядывала. Мужик спокойный, глаза добрые. Пару раз пыталась его на танец вытянуть, но он краснел, прятал стоптанные кирзачи под стол и бормотал:
— Нет уж, Настенька, голова кружится…
— Врёт! — возмущалась она. — Одну рюмку выпил — и сразу «голова кружится»!
Тут кто-то из мужиков ей и объяснил:
— У него дома зверья — полный двор, а денег — гроши. Мы ему сто раз говорили: зарежь их — и жить станешь по-человечьи.
— А он? — спросила Настя.
— А он дурак, — хохотнул мужик. — Говорит, мол, «они мне семья».
И тут же попытался Настю обнять. Ну, она ему тут же в челюсть съездила.
Баба оказалась с характером.
С той поры Настя на хозяина совсем иначе смотреть начала. То котлету лишнюю подложит, то суп нальёт. А он — красный, как рак, отнекивается.
Любовь, что ли? А может, просто жалость. Мужик сам себя обузой считал — нищий, едва сводит концы с концами.
А тут посевная началась. Звери за трактором бегают, «помогают». Жучку он иногда в кабак брал — под стол сажал, котлетами кормил.
Сам голодный, а пса жалеет.
Настя смотрела — и сердце у неё щемило. То ли плюнуть на него, то ли…
То ли подойти, обнять и спросить:
— Ну что ж ты, дурак, меня-то не замечаешь? Жучку кормишь, а мне даже взгляда не бросишь…
И глаза её начинали блестеть.
Чем бы всё кончилось — неизвестно, да вот однажды вечером…
Сидел хозяин на лавочке во дворе, звери вокруг. Вдруг схватился за грудь, охнул — и рухнул на землю.
Тут поднялся визг, рёв, галдёж…
Только Жучка не паниковала. Прижала ухо к груди хозяина — сердце еле бьётся.
— Тихо! — рявкнула она. — Хозяину плохо! Бегу за помощью, вы — его не покидайте!
И помчалась в знакомый кабак.
Бежала минут тридцать. Ворвалась внутрь — музыка гремит, народ пьяный пляшет. Лает — никто не слышит.
И тут…
Бабах!
Двери на петлях вылетели — это коровы с разгону вломились. За ними — козы, утки, куры, кошки…
Начался переполох.
— Я же сказала — хозяина одного не бросать! — орала Жучка.
Люди опомнились, бросились к машинам. Зверей в кузовы — и к дому хозяина.
Его еле живого в больницу успели довезти.
А Настя… Настя уволилась, переехала к нему. Деньги за свою избу получила — и затеяла ремонт. Технику новую купила.
Через месяц хозяин вернулся — и глазам не поверил. Дом — как новенький, сараи покрашены, трактор блестит.
— Да у меня таких денег нет… — пробормотал он, снимая потрёпанную кепку.
Звери бросились к нему, толкались, лизали руки.
— А мне можно? — тихо спросила Настя.
Он обнял её.
Звери уселись кругом — смотрели и, кажется, улыбались.
Сыграли свадьбу. Теперь вместе хозяйство ведут. Настя свинарник построила — сотню поросят на откорм пустила.
— Не лезь! — кричит мужу. — Знаю тебя! Вырастишь их — и выпустишь в лес! А мне банку осенью платить!
Хозяин вздыхает, идёт к дому. Садится на лавочку.
Коровы кладут ему головы на плечи, Жучка у ног устраивается.
И он начинает рассказывать им сказки.
Настя стоит в тени, слушает — и молится, чтобы это никогда не кончилось.
А о чём сказка?
Да всё о том же…
О любви.
