**Серая мышка**
Варвара выглянула в окно. Во дворе резвились дети, а их мамы, кутаясь в шали, переговаривались, поглядывая на малышей. Лавочка у подъезда была припорошена снегом.
Она натянула чёрные сапоги, тёмно-коричневое пальто, повязала платок, взяла потрёпанный портфель и вышла. На лестнице задержалась, прислушиваясь — ни души. Закрыла дверь на ключ и спустилась.
Со стороны её можно было принять за старушку. Лишь вблизи различался возраст — лет пятьдесят, не больше. Лицо невыразительное, с узкими глазками и тонкими губами. Взглянешь — и тут же забудешь.
Переехала она сюда лет двадцать назад. Соседи сначала заглядывали: то соль попросить, то спички. Варвара приоткрывала дверь на цепочку, бормотала, что ничего нет, и захлопывала. Вскоре к ней перестали стучаться.
Гостей у неё не бывало. Казалось, на всём белом свете она одна — потому и дичилась людей.
Родные были. В Твери жила младшая сестра с семьёй. Но Варвара с ней не общалась. Может, от зависти: вся красота досталась сестре. А может, просто не хотела чужих глаз в своей жизни.
Чужие ноги редко ступали в её квартиру. Разве что сантехник зайдёт или электрик. Варвара всегда требовала удостоверение, сверяла данные, а то и звонила в контору — проверить честность визитёра.
Зла никому не делала. Не сплетничала, не грубила. Поздоровается — и дальше, глаза в пол.
За глаза её звали «синим чулком», серой мышкой. Работала бухгалтером в какой-то конторе, годами в одном кабинете. Всё в тех же тёмных платьях, с волосами, затянутыми в тугой пучок. Начальство ценило — работала чётко.
Лет в тридцать захотелось ей ребёнка. Тогда и появился в её жизни единственный мужчина — шофёр Виктор. Захаживал иногда. Она покупала ему галстуки, которые он оставлял у неё. Женатый был.
То ли супруга прознала, то ли кто из коллег наушничал, но через пару месяцев Виктор исчез. А Варвара так и не забеременела. Больше никто в её судьбе не появлялся.
Она быстро утешилась: одной ребёнка не поднять. Да и зачем плодить на свет такое же несчастное существо, как она сама?
Как-то в магазине набрала полную сумку. Подошёл мужчина, предложил помочь.
«Сама», — буркнула Варвара и так взглянула, что он отшатнулся.
«Знаем мы этих помощников. Сумку вырвет — и поминай как звали», — думала она, шагая домой.
Обмануть её было невозможно. Считала в уме, будто калькулятор в голове. Кассирша пробивала чек — Варвара тут же называла ошибку. Без крика, просто холодным взглядом. Та краснела, пересчитывала, возвращала сдачу.
Однажды перед Новым годом раздался звонок. Варвара прислушалась. Звонок повторился. Подошла к двери, глянула в глазок — и сердце ёкнуло: на площадке стояла копия её младшей сестры.
«Кто?» — спросила она, голос дрогнул.
«Тётя Варя, это я, Катя, ваша племянница».
«Племянница? А чего тебе?» — недоверчиво переспросила Варвара.
«Как нашла-то?» — мелькнуло в голове. Потом вспомнила: когда-то ездила к сестре похвастать квартирой. Видимо, тогда и адрес оставила.
«Тётя, мне очень нужна ваша помощь», — голос у Кати дрожал.
То ли слёзы в её словах, то ли любопытство, но Варвара открыла дверь.
«Ну, чего приперлась?» — спросила она, разглядывая девушку. Та была выше ростом, с милым лицом и такими же серыми глазами, но не ледяными, а тёплыми.
Катя ждала приглашения войти. Не дождавшись, заговорила быстро, боясь, что дверь захлопнется:
«Тётя, сын тяжело болен. Врачи сказали — срочная операция. Денег нет… Мама сказала, только вы можете помочь».
Варвара молчала. Катя закрыла лицо руками, заплакала.
Что-то дрогнуло внутри. Варвара представила, будто это её сын болен, а она стоит и умоляет о помощи.
«Заходи», — неожиданно для себя сказала она.
Катя на цыпочках прошла в прихожую, оставив мокрые следы. Варвара бросила взгляд на сапоги, но промолчала.
«Вот, возьми. Там хватит на операцию», — она протянула свёрток.
Катя взяла его дрожащими руками, прижала к груди.
«Спасибо…» — прошептала она.
«Сколько ему?» — сухо спросила Варвара.
«Два годика. Ох, если б вы видели, какой он смышлёный!» — Катя заулыбалась сквозь слёзы.
Варвара сжалась. Её-то материнство обошло стороной. Зачем слушать про чужое счастье?
«Муж есть?» — перебила она.
«Да… Он на фронте. Ушёл, чтобы деньги заработать», — голос Кати дрогнул.
«Как повезёшь деньги? Не боишься?»
Катя распахнула пальто — под ним висела матерчатая сума через плечо. Спрятала свёрток, завязала покрепче.
«Ну ладно. Поезжай, и чтоб без остановок», — сказала Варвара, открывая дверь.
Катя вдруг схватила её руку, поцеловала.
«Напишешь, как операция пройдёт», — Варвара выдернула ладонь.
«Обязательно!» — Катя уже летелаА когда на следующее утро Варвара проснулась, впервые за много лет ей не хотелось прятаться от мира — впереди было лето, и, возможно, она всё-таки поедет к ним в Тверь, где ждут её племянница и мальчик, которого теперь звали Виктором.
