Непростой выбор
“Бабушка, я не хочу кашу,” – тихо произнёс Степан, осторожно отодвигая тарелку, не сводя глаз с Людмилы.
Так же делала её дочь в детстве. Если ей не нравился суп или каша, она медленно подталкивала тарелку, пока та не падала на пол. Откуда это у него? Он же не мог этого видеть. Взрослая Вика так не поступала. Неужели гены дают о себе знать?
Дочку Людмила ругала, а вот на Степана злиться не могла.
“Стоп!” – резко остановила она, пока тарелка не соскользнула. – “Не хочешь – не ешь. Выпей чай.”
“А конфетку можно?” – спросил мальчик.
“Нет. Ты уже съел одну перед завтраком и испортил аппетит. До обеда – ничего сладкого.”
“Но ба-а-а-а…” – протянул Степан.
Глаза его наполнились слезами, губы задрожали – сейчас расплачется. Маленький хитрец отлично знал, как действуют на неё его слёзы, и вовсю этим пользовался.
“Плачет так же, как Вика в детстве”, – с горечью подумала Людмила, уже готовая сдаться. Но в этот момент раздался звонок.
“Возьми пряник,” – бросила она, выходя в коридор.
“Не хочу пряник!” – капризно крикнул ей вслед Степан.
Людмила открыла дверь. На пороге стоял Артём, её зять и отец мальчика.
“Здравствуйте, Людмила Петровна. Вы, как всегда, прекрасно выглядите,” – улыбнулся он.
Людмиле было приятно, но ответила она сухо:
“Спасибо. Заходите.”
“Папа!” – в прихожую влетел Степан.
Артём наклонился и подхватил сына на руки, крепко прижал к себе.
“Какой ты тяжёлый! Совсем большой стал!” – в глазах мужчины светилась нежность.
“А что ты мне принёс?” – спросил Степан, слегка отстраняясь.
“А ты себя хорошо вёл? Бабушку слушался?” – Артём взглянул на Людмилу. Та промолчала, отвела глаза.
“Ну-ка, признавайся, что натворил?” – подбросил сына в воздух Артём.
“Кашу не доел. В садике наказали – я подрался с Тимуром. Он первый начал! Толкнул меня и машинку отнял. Я дал сдачи. Меня наказали, а его – нет!”
“Несправедливо,” – покачал головой Артём.
“Степа, иди в комнату, нам надо поговорить,” – коротко сказала Людмила.
Артём опустил сына на пол, достал из кармана новую машинку и протянул ему. Довольный мальчик побежал играть.
На кухне Людмила стояла у раковины, а Артём сидел за столом, отодвинув тарелку с недоеденной кашей.
“Эта мама Тимура сегодня устроила скандал. Требовала, чтобы я наказала Степана. Но её сын сам вечно задирает детей, а потом ябедничает. Ну подрались – дело житейское. Но поощрять его давать сдачи – нельзя,” – с упрёком сказала она.
“Я вам очень благодарен, Людмила Петровна, что вы взяли на себя заботу о моём сыне. Без вас я бы не справился.”
“Что вы, я же бабушка,” – ответила она, понимая, что слегка кокетничает.
Да, Степан – её внук, но выглядела она скорее как его мать.
“Может, нанять няню?” – осторожно предложил Артём.
Людмила поморщилась:
“Какая ещё няня? Чужая женщина будет заботиться о нём лучше родной бабушки? Не слышать!”
“Но он требует много внимания… Вы могли бы устроить личную жизнь…” – Артём смутился и откашлялся.
“Вы тоже,” – резко парировала она.
Они взглянули друг на друга и тут же отвели глаза.
Людмила никогда не понимала, что нашёл Артём в её взбалмошной дочери. Он был старше Вики на пятнадцать лет – почти ровесник самой Людмилы.
Но он любил Вику – в этом она не сомневалась. Даже завидовала дочери. Когда та сообщила о свадьбе, Людмила отговаривала:
“Он старше, мудрее, а ты – ещё ребёнок. Что у вас общего?”
“Мама, мы любим друг друга! Если не разрешишь – уйду из дома!” – Вика уколола её: “Тебе просто завидно, да?”
“Не торопись. Познакомьтесь получше. Возьми ровесника…”
“Они все скучные. Скажи честно – если бы ты встретила Артёма первой, разве не вышла бы за него?” – лукаво спросила дочь.
“Вот ведь догадалась…” – пронеслось в голове у Людмилы.
Она пыталась образумить и Артёма, но он лишь повторял:
“Ваша дочь будет счастлива. Я её люблю.”
Вика бросила институт – сразу забеременела. Старалась стать хорошей женой: звонила по сто раз в день, спрашивала, как правильно варить борщ, почему котлеты разваливаются, как печь тонкие блины. И матерью стала прекрасной.
Когда Степана отдали в садик, Вика восстановилась на заочное отделение. Артём оформил её на работу в своей фирме. А потом купил ей этот проклятый мотоцикл.
Людмила тогда кричала, что это смерть на колёсах.
“Я научил её кататься. Она осторожная,” – оправдывался Артём.
“И вы тоже?! Не ожидала!” – развела руками Людмила.
Он обнял её, чтобы успокоить, и она затрепетала. Хорошо, что он не заметил. Стыд-то какой!
В юности Людмила влюбилась с первого взгляда, забеременела, а юноша испугался и сбежал. Мать запретила аборт, сидела с Викой, пока та училась. Больше замуж она не выходила – боялась разочарований.
В тот день она забрала Степана из садика. Вика поехала с друзьями на мотоциклетные гонки – не участвовать, смотреть.
На обратном пути по трассе вылетел внедорожник. Задел два байка. Один парень отделался переломом, а Вика получила черепно-мозговую травму. Через неделю её не стало.
Людмила тогда обвинила Артёма:
“Зачем купил ей этот дьявольский экипаж?! Она бы жила, родила дочку, как мечтала!”
Она не понимала, что его горе не меньше. Забрала Степана. Артём не сопротивлялся – знал, что внук стал её смыслом жизни.
Позже хотел забрать сына, но Людмила умоляла оставить его. Артём приходил часто, приносил деньги, игрушки, гуИ тогда Людмила взяла сына за руку, посмотрела в глаза Артёму и тихо сказала: “Давай попробуем быть счастливыми — ради Степы, ради нас, ведь жизнь даётся только один раз.”
