Смех сквозь обиду
Татьяна Сергеевна поставила перед внучкой тарелку горячих щей и села напротив, следя, как Лена водит ложкой по наваристой поверхности, оставляя узоры.
— Не по вкусу? — спросила бабушка, хотя и так видела ответ. Лена морщилась уже третий день подряд.
— Нормально, — буркнула та, уткнувшись в тарелку. — Просто не хочется есть.
— Да? А вчера я видела, как ты к холодильнику подходила. Вареники искала? Те, что я специально купила?
Лена отложила ложку, вздохнув.
— Ба, ну зачем опять? Я же сказала — всё нормально. Просто устала на работе, есть не тянет.
— Устала… — Татьяна Сергеевна покачала головой. — В твои годы я после смены ещё полдня в огороде копала, бельё на руках стирала. А ты целый день за компьютером — какая уж тут усталость.
Лена резко встала, тарелка звонко стукнула о стол.
— Знаешь что? Хватит! Каждый день одно и то же: то щи не те, то работа не такая, то парни не нравятся. Надоело!
— Вот как разговариваешь со старшими! — вспыхнула бабушка. — Так тебя мать учила?
— Мать меня вообще не учила! — вырвалось у Лены, и она тут же прикрыла рот.
Тишина. Татьяна Сергеевна медленно поднялась, собрала посуду. Руки дрожали, но голос был ровным:
— Понятно. Значит, я во всём виновата. И что взяла тебя после развода родителей — тоже ошибка. И что кормлю, одеваю — тоже не то.
— Ба, я не это… — растерянно начала Лена.
— А что? — Бабушка обернулась, и внучка увидела блеск в её глазах. — Что я старая, которая жизнь твою портит? Может, и правда. Молодёжи со стариками тяжело.
Лена хотела ответить, но Татьяна Сергеевна уже вышла на кухню. Звук воды, звон тарелок. Девушка постояла, потом ушла в комнату.
Бабушка мыла посуду, и слёзы капали в мыльную пену. Сердце ныло от обиды. Неужели она и правда стала обузой? Неужели её забота — только раздражение?
Три года назад Лена пришла к ней с чемоданом и красными глазами. Родители разводились: отец ушёл к молодой, мать запила. Куда ж двадцатилетней идти? Конечно, к бабушке. Татьяна Сергеевна без вопросов освободила лучшую комнату, стирала, готовила, заботилась.
А теперь выходит, всё зря?
— Татьяна Сергеевна! — голос из прихожей. — Дома?
Бабушка быстро вытерла лицо. На пороге — соседка Нина Петровна с пакетом.
— Заходи. Чай налью?
— Да нет, некогда. Внучка из Питера гостинцев привезла, — протянула пакет. — Конфеты заморские. Думаю, поделюсь.
— Спасибо. Надолго внучка приехала?
— На неделю. Работа не отпускает. Зато как примчалась — сразу: «Бабушка, родная, скучала!» Цветы, подарки… — Нина Петровна сияла.
Татьяна Сергеевна улыбалась, а внутри — ком. Вот у других внучки — золото. А у неё?
— А ваша Леночка как? Всё на работе?
— Да, трудится. Девочка хорошая, помогает.
— Конечно! Красивая, умница. Вам повезло, — улыбнулась соседка. — Ладно, бегу!
Когда дверь закрылась, бабушка прислонилась к косяку. Как же больно врать! А ведь раньше она хвалила Лену всем: и как танцевала, и как училась…
— Ба, кто был? — из комнаты выглянула Лена. Лицо виноватое.
— Нина Петровна. Конфет принесла.
— Давай чаю попьём? С конфетами? — Лена подошла ближе. — Я… прости за сегодня.
Бабушка молча налила чай. Лена разложила конфеты.
— Красивые, — пробормотала. — В серебряных обёртках.
— Внучка Нины Петровны из Питера привезла. Заботится, — заметила Татьяна Сергеевна.
Лена покраснела.
— Ба, ну… Я ведь тоже люблю тебя. Просто иногда кажется, что ты придираешься. Вот как со щами.
— Придираюсь? — Бабушка повернулась. — Я волнуюсь! Ты худая, бледная. Может, заболела?
— Нет. Проект на работе, все нервничают.
— А почему не расскажешь? Раньше делилась, а теперь — ничего.
Лена вертела конфету в пальцах.
— Думала, тебе неинтересно. Ты же в компьютерах не разбираешься…
— А ты попробуй объяснить! Может, и пойму. Я не дура старая.
— Да нет… Просто начальник новый достал. Всем недоволен, особенно девчонками. Говорит, в дизайне мы не справляемся.
— Дурак, — отрезала Татьяна Сергеевна.
Лена рассмеялась:
— Ба, ругаешься!
— А чё он ещё! У тебя ж талант! Помнишь, в школе плакаты рисовала — все ахали!
— Помню. На конкурс отправляла, первое место взяла.
— Так я тот плакат до сих пор храню! И диплом твой тоже.
Лена удивилась:
— Правда? Зачем?
— Как зачем? Горжусь тобой! Думала, знаешь.
— Не знала… Мне казалось, я тебя разочаровываю. Ни семьи, ни карьеры…
— Господи! — ахнула бабушка. — Да тебе всего 23! Какая неудачница? Ты умница, красавица!
— Но парни уходят. А ты их всё критикуешь.
Татьяна Сергеевна задумалась. И правда — то один «ветреный», то другой «жадина».
— Наверное, я и правда придираюсь. Просто хочу, чтобы тебе попался хороший человек.
— А может, мне пока рано? Сначала работу наладить, квартиру…
— Может. Только не спеши от меня съезжать. Мне с тобой весело.
— Правда? А я думала, раздражаю: то музыка громко, то подруги…
— Да ерунда! Дом-то живой стал! А то раньше — тишина, тоска…
Они пили чай, Лена рассказывала про работу. Оказалось, она придумывает логотипы, баннеры — целое искусство!
— Покажи что-нибудь! — попросила бабушка.
— Серьёзно?
— Конечно! Ты же моя гордость!
Лена принесла ноутбук. Бабушка ахала:
— Красота-то какая! И всё это ты?
— Ага. Вот этот логоти— А начальник твой дурак, что не ценит такое, — твёрдо сказала Татьяна Сергеевна, обнимая внучку, и Лена прижалась к ней, понимая, что нет в мире человека, который любил бы её сильнее.