С неба сыпались колючие снежинки, затягивая разбитую проселочную дорогу плотным белым покрывалом. Среди этого бескрайнего белого пространства едва заметная фигурка медленно двигалась вперед, шатаясь, как тень на грани исчезновения.
Ане было всего пять лет.
Ее хрупкое тельце, слишком слабое для зимней бури, согнулось под тяжестью двух свертков в рваных одеялах. Это были ее новорожденные братик и сестренка — Ваня и Валя. Их щечки покраснели от холода, губки едва шевелились во сне. Они не знали, что смерть ходит рядом.
Аня знала.
Каждый шаг давался с болью. Ноги, обутые в рваные носки и стоптанные тапочки, уже не чувствовали земли. Но она шла, потому что должна была защитить их. Она обещала маме.
«Береги их. Что бы ни случилось, не оставляй одних.»
Это были последние слова, которые она услышала от матери перед тем, как ночью ту увезла скорая. И больше мама не вернулась.
Днем раньше, в детском доме «Светлый путь», Аня подслушала разговор директрисы — сухой, как осенний лист.
— Завтра их разлучат. Девочку отправят в приемную семью в Рязань, мальчика — в Воронеж.
Аня, спрятавшись за лестницей, почувствовала, как сердце разрывается на части.
«Нет! Их нельзя разлучать! Они же малыши. Они — моя семья.»
Той же ночью, пока все спали, она подкралась к кроватке, где лежали близнецы. Завернула их в самые теплые одеяла, какие нашла, и, собрав все силы, подняла. Выскользнула через черный ход — повара вечно забывали его закрыть на замок.
Бежала без цели.
Теперь, на заснеженной дороге, Аня едва держалась на ногах. Последний кусок хлеба, припрятанный с утра, она отдала Вале несколько часов назад. С тех пор во рту не было ни крошки. Ветер кусал кожу. Слезы замерзали, не успев скатиться по щекам.
— Не бойтесь… — шептала она. — Всё будет хорошо.
Повторяла снова и снова, будто слова могли стать правдой.
Вдруг в снежной пелене мелькнул свет. К ней медленно приближалась черная роскошная машина. Собрав последние силы, Аня вышла на середину дороги, подняв дрожащую руку.
Автомобиль резко затормозил.
Из него вышел высокий молодой мужчина в дорогом пальто. Его звали Артем Соколов. Бизнесмен. Наследник состояния. Возвращался с деловой встречи в Ярославле и по какой-то необъяснимой причине свернул на проселок.
Он и представить не мог, что его ждет.
— Что за…?
Он бросился к ребенку. Аня рухнула на колени, как только он подбежал.
— Девочка! Ты одна? Что ты здесь делаешь?
Артем разглядел свертки. Два крошечных личика, едва прикрытых тряпьем. Младенцы. Они были синюшные.
— Боже мой! — прошептал он.
Не теряя ни секунды, он забрал близнецов на руки, подхватил Аню и усадил всех на заднее сиденье. Выкрутил печку на максимум, набрал номер своего врача.
— Еду к вам. Трое детей, один без сознания. Готовьте всё. Буду через пятнадцать минут.
В клинике их уже ждали. Близнецов поместили в импровизированные кувезы. Аню — на теплую каталку.
— Что случилось, Артем? — спросила врач.
— Нашел их на дороге. Она прикрывала их своим телом. У нее жар! Она истощена… Спасете?
— Сделаем всё возможное. Но девочка… на грани.
Пока врачи работали, Артем остался один в пустой приемной. Что-то в этой девочке тронуло его до глубины души. Не только ее поступок. Ее взгляд — смесь страха и отваги, будто она сражалась всю свою короткую жизнь.
На рассвете врач вышла с серьезным лицом.
— Близнецы стабильны. И девочка… тоже. Но нужно выяснить, кто они. Это не просто так.
Артем кивнул. Когда Аня очнулась, он первым подошел к ней.
— Привет, я Артем. Нашел тебя на дороге. Как тебя зовут?
— Аня… — прошептала она. — Это Ваня и Валя. Мои братик и сестренка.
— А где твои родители?
— Мама умерла. Папу… я не знала.
— Почему ты была с ними одна?
Аня сглотнула. Замялась. Потом рассказала всё.
Детский дом. Разлука. Обещание.
Артем слушал, не перебивая. Когда она закончила, его глаза блестели.
— Ты очень храбрая, Аня.
Через два дня он принял решение.
— Я их усыновляю.
— Ты уверен? — удивилась врач. — Ты одинок. У тебя никогда не было детей.
— Они нуждаются во мне. А я… нуждаюсь в них.
Новость облетела весь город. «Миллионер-бизнесмен усыновляет троих сирот, найденных в метель.» Соцсети взорвались. Кто-то называл его героем. Кто-то — безумцем.
Но Артему было плевать на заголовки.
Единственное, что имело значение — видеть, как Аня улыбается, когда он заходит в комнату, и бросается обнимать его.
— Спасибо, что спас нас, папа… — сказала она однажды впервые.
И он, сжимая ее в объятиях, прошептал:
— Нет, моя девочка… это я должен благодарить тебя. Ты научила меня, что такое семья.
Эпилог:
Через несколько месяцев Артем открыл центр помощи сиротам — «Дом Надежды Ани». Сотни детей обрели здесь новый дом.
Аня, которой уже исполнилось шесть, ходила среди них, как маленькая хозяйка, крепко держа за руки Ваню и Валю.
А когда ее спрашивали, откуда в ней столько смелости, она только улыбалась:
— Потому что однажды, в самой страшной метели, я пообещала защищать тех, кого люблю… И не собираюсь нарушать слово.
