Бабушка сомневается, что я могу быть хорошей матерью.
Я заперта между долгом и правом на собственное счастье. Вырваться из этого замкнутого круга становится всё труднее, ведь на кону не просто моя судьба — а моё единственное дитя. Мне двадцать девять, я мать. Мать, прошедшая через ад.
Мой бывший муж — человек, о котором я стараюсь не думать. Он не только не помогал растить сына, но и оставил после себя лишь раны — и на душе, и на теле. Он не платил алименты, не звонил, словно нас не существовало. Я сбежала от него, спасая себя и сына.
Осталась я одна. Без дома, без поддержки. Лишь бабушка — моя последняя опора. Она приютила нас, обняла, согрела. Поняв, что в нашем городке мне не выжить, я решилась на отчаянный шаг — уехала на заработки в Германию. Разлука с сыном разрывала сердце, но иного выбора не было.
Бабушка тогда твёрдо сказала:
— Я всегда помогу. Останусь с правнуком, поезжай. Делай, что должна.
Я поверила. Присылала деньги, сколько могла. Раз в два месяца прилетала. Сын бросался ко мне в объятия, прижимался изо всех сил.
— Мам, я так тебя ждал…
Сердце болело, но я знала: это ради него. Ради нас.
Прошло три года. Я вернулась. На своих двоих. Нашла работу, обустроила жизнь. Теперь я с мужчиной, которого люблю и который любит меня. Мы мечтаем о свадьбе, о детях. Его слова заставили меня заплакать:
— Твой сын — твой. Но я постараюсь стать для него отцом. Достойным тебя.
И я осознала: хочу забрать сына. Он должен жить со мной.
Но тут бабушка воспротивилась.
— Как ты можешь забирать его от меня? — спросила она. — К чужому мужчине?! Переезжай лучше к нам, живи здесь. Какая ещё семья? Какая любовь? Сначала докажи, что ты годная мать.
Как будто я на испытании. Будто я не мать, а подсудимая, а бабушка — мой судья.
Я не могу злиться — она вырастила сына, когда я спасала наше будущее. Но я не могу и дальше жить в этой клетке. Я устала от чувства долга. Я не прошу у неё денег. Я не боюсь ответственности. Я просто хочу вернуть своё право быть рядом с ребёнком.
Мой мужчина прав:
— По закону ты — мать. Никто не вправе тебе запретить забрать сына. Она не его родитель.
Но я боюсь. Не за себя. За неё. Бабушка уже в годах, и этот удар может её сломать. Я знаю, она любит его всем сердцем. И знаю, что он привязан к ней.
Но и отказаться от новой жизни я тоже не могу. Не могу предать человека, готового стать отцом моему мальчику. Стою на перепутье, между виной и надеждой. Никто не подскажет, как поступить правильно.
И каждый день я спрашиваю себя: где та грань, за которой благодарность становится тюрьмой?
Что выбрать? Забрать сына и жить с грузом предательства? Или снова отложить счастье ради бабушкиного спокойствия? Где правильный путь — и есть ли он вообще?…