**Дневник**
Сегодня опять было невозможно заснуть. Поздний вечер, духота, а тут этот злополучный кондиционер… Точнее, не сам кондиционер, а наша заботливая соседка, которая решила, что его звук — личное оскорбление.
— Вырубайте свою дьявольскую штуковину! — раздалось за дверью, и я вздрогнула. Миша, мой муж, недовольно заворочался в постели. В комнате горел лишь ночник, а за окном стояла привычная для июля жара. Накинув халат, я подошла к двери.
На пороге стояла женщина лет семидесяти, с тонкими губами и взглядом, полным праведного гнева. Она была в клетчатом ситцевом платье и сжимала в руке телефон.
— Извините, а вы… кто? — спросила я осторожно, не открывая дверь до конца.
— Я — Валентина Владимировна! С третьего этажа! Ваша дребезжалка над моим окном не даёт мне спать! Выключайте сию же минуту, или я вызову полицию! Это же нарушение тишины!
Я попыталась что-то возразить, но она говорила без перерыва.
— Как вам не стыдно?! Из-за вас весь подъезд мучается!
— Но он не такой громкий… — робко возразила я. — Мы даже проверяли, при открытом окне еле слышно.
— Вам «еле слышно», а у меня сердце колотится!
— Ладно, выключим… — вздохнула я. — Просто не думали, что он мешает.
— Теперь знаете! — отрезала она и удалилась торжествующей походкой.
Я вернулась в спальню, выключила кондиционер и распахнула все окна. Но жара стояла такая, что даже ночной ветерок не помогал. Миша долго ворочался, потом ушёл под холодный душ, а я лежала, уставившись в потолок.
Не так мы представляли наше первое лето в собственной квартире…
…Мы купили эту «двушку» всего три месяца назад. Прошлое лето в съёмной квартире вспоминалось как кошмар: вентилятор, гуляющий раскалённый воздух, тазики с водой… В ипотеку я влезла с дрожью в коленях, но с мыслью: «Теперь мы сами себе хозяева».
Оказалось, не совсем.
Утром в лифте я случайно встретила соседку Наталью. Мы успели немного подружиться — даже помогли ей починить кран на кухне.
— Наташ, скажи честно… — я прислонилась к стенке лифта. — Вчера включили кондиционер, а к нам пришла соседка ругаться. Он правда такой шумный?
Та лишь закатила глаза.
— Дай угадаю… Валентина Владимировна?
— Как ты узнала?
— О… Она и на нас жалуется. То телевизор мешает, то сын громко бегает. Один раз заявила, что наш кот Барсик слишком громко прыгает. Но мы привыкли. Звонит раз в месяц — терпимо.
Я невольно рассмеялась.
— Серьёзно? На кота жаловалась?
— Ага, — кивнула Наталья. — Теперь телевизор смотрим в наушниках. С котом и сыном сложнее.
Позже я встретила на лестнице Виктора. У него стоял такой же кондиционер, причём как раз под окном Валентины Владимировны.
— Тебе она не жалуется?
— Нет. Хотя мой кондиционер грохочет, будто трактор. Мастер говорил, что его криво повесили. Но, видимо, я ей нравлюсь, — усмехнулся он.
— А на нас с Мишей кто-нибудь жалуется?
— Да вы же тише воды. Детей нет, перфоратор не сверлит, даже собаки нет.
Эти слова не утешили меня. Я снова включила кондиционер, выглянула в окно — едва слышно. Тогда в чём дело? Может, проблема не в звуке, а в нас?
…Кажется, Валентина Владимировна просто невзлюбила нас.
С тех пор начался ад. Каждый вечер мы включали кондиционер на всю мощь, чтобы хоть полчаса прохлады. Ставили будильник на 22:59. Если задерживались хоть на минуту — стук по батареям. На пять минут — личный визит.
Мы даже вызвали мастера. Тот осмотрел блок и пожал плечами.
— Крепления подтянул, прокладки поставил. Но он и так тихий. Ещё тише не будет.
Два дня спокойствия… А потом звонок:
— У вас опять эта шарманка работает?! — голос Валентины Владимировны дрожал от ярости. — Мне плохо, давление! Выключайте, иначе участкового вызову!
Мы сдались.
Но однажды я услышала, как она кричит ночью в телефон:
— Я тебе только для денег нужна?! Все меня бросили!
Её голос звучал так громко, что было слышно через стену. И почему-то после этого стало не по себе.
Я вспомнила, как сама раньше засыпала под дрель соседей сверху. Никогда не жаловалась. Все живут, все шумят — такова жизнь в многоэтажке.
Но не для Валентины Владимировны.
В конце августа мы сбежали к родителям Миши на дачу. Тишина, прохлада, смех… Казалось, мы в раю.
Но в час ночи зазвонил телефон.
— Опять эта трескотня! — визжала она. — Я спать не могу!
— Мы… не дома, — ледяным тоном ответил Миша. — Квартира пустая.
— Врёте! У меня стены дрожат!
Она кричала ещё минуту, потом бросила трубку.
Утром мама Миши заехала к нам проверить квартиру.
— Тихо, как в гробу. Холодильник еле слышно.
Тогда стало ясно: проблема не в кондиционере.
Мы внесли её номер в чёрный список. Первые дни чувствовали себя ворами. Она стучала, кричала, угрожала полицией…
Но однажды её услышала соседка снизу:
— Женщина! Из-за вас вся лестница не спит! Или уходите, или я сама полицию вызову!
После этого её будто ветром сдуло.
Участковый пришёл, взял объяснительную, но сказал:
— Она человек сложный. Потерпите.
Больше нас не трогали.
Мы по-прежнему стараемся не шуметь. Но теперь не позволяем никому диктовать, как нам жить.
