Жизнь в тихом городке Берёзовке когда-то казалась сказкой: любящие родители, уютный дом, беззаботное детство. Но судьба распорядилась иначе — мама заболела и ушла, оставив нас с отцом одних. Он не смог пережить потерю и запил. Вскоре бутылка стала его единственным собеседником, а наш дом превратился в филиал ада. Я, маленький Ваня, ходил в рваной одежде, голодный, как волчонок. В школе надо мной смеялись, пока я не перестал туда ходить вовсе — терпеть насмешки было невыносимо.
Соседи, конечно, раскусили ситуацию и настучали в опеку. Соцработники нагрянули, и отец на пару недель сделал вид, что исправился: убирался, готовил кашу, даже притворялся трезвым. Но всё это был спектакль. Он пил ещё больше, а потом в нашей жизни появилась она — Анна Петровна.
Я, десятилетний, смотрел на неё с подозрением. Как можно привести другую женщину в дом, где ещё не остыла память о маме? Но логика подсказывала: если они поженятся, опека отстанет. Анна Петровна оказалась не злой мачехой из сказки, а доброй и заботливой. У неё был сын, Гриша, мой ровесник, и мы быстро сдружились. Отец сдал свою квартиру, и мы вчетвером переехали в её просторную «трёшку». Казалось, жизнь налаживается.
Но счастье — штука хрупкая. Через пару месяцев отец умер — сердце не выдержало горя и водки. Я остался один, и всё рухнуло. После похорон меня забрали в детдом — формально Анна Петровна мне никто. Сидя в холодной казённой комнате, я смотрел в окно и чувствовал, как всё внутри немеет. Казалось, что меня больше никто не ждёт.
Но Анна Петровна не сдалась. Каждый день она приходила в детдом — с пирожками, тёплыми словами, крепкими объятиями. Оформляла документы, обивала пороги, боролась за меня. Я не верил, что это сработает — слишком много раз меня бросали. Но однажды воспитательница сказала: «Ваня, собирайся. За тобой мама пришла». Я вышел во двор, увидел её с Гришкой, и слёзы хлынули сами. Бросился к ним, вцепился, будто боялся, что они испарятся. Сквозь всхлипы впервые выдохнул: «Мама…»
Возвращение домой было как чудо. Снова был ужин, смех, тёплый плед на диване. Анна Петровна стала мне не мачехой — даже слово это режет слух. Она дала мне семью, когда я был на краю.
Прошли годы. Я окончил школу, отучился в университете, нашёл работу. С Гришкой мы как братья — не по крови, а по духу. У нас свои семьи, но мы не забываем Анну Петровну. Каждые выходные едем в Берёзовку, где она встречает нас пирогами, объятиями и мудрыми советами. Смотрю на неё и думаю: а что было бы, если б она не пришла за мной тогда?
Её поступок — доказательство, что семья это не гены, а любовь. Хочу сказать ей: «Спасибо, мама». И пусть все знают, какая она золотая.
