Пять лет спустя после потери жены я с дочерью отправился на свадьбу моего лучшего друга. Но мир рухнул, когда он приподнял фату невесты.
Дочь прошептала: «Папа, почему ты плачешь?» Невеста взглянула мне в глаза и в тот миг всё разлетелось вдребезги.
Я не собирался идти на ту вечеринку. Это мой коллега Маркос буквально затянул меня, клянясь, что поможет «выйти из этого упадка».
Я неделями работал на стройке в две смены, и тело ныло, будто вылитое из бетона.
«Всего на час», уговаривал Маркос, почти выталкивая меня из квартиры в центре Мадрида. «Потом вернёшься домой и продолжишь быть отшельником».
Забавно: самые важные моменты случаются, когда их совсем не ждёшь.
На вечеринке толпа людей, которые, кажется, не поднимали ничего тяжелее бокала вина. В потрёпанных джинсах и старой футболке я чувствовал себя лишним.
Но потом я её увидел. Люсию.
Она тоже не должна была там быть. Позже узнал, что пришла только чтобы передать подруге какую-то вещь.
Наши взгляды встретились через зал, и между нами пробежало что-то. Искра, связь назовите как угодно. Я сразу понял: хочу, чтобы она была в моей жизни.
«Кто это?» спросил я у Маркоса, кивая в её сторону.
Он проследил за моим взглядом и тихо присвистнул. «Люсия. Даже не думай, брат. Её семья владеет половиной Мадрида».
Но я уже шёл к ней.
Она улыбнулась, когда я приблизился и эта улыбка ударила как кувалдой.
«Я Хавьер», сказал я, протягивая руку.
«Люсия», ответила она мягко, но уверенно. Её ладонь казалась крошечной в моей, но рукопожатие было твёрдым. «Вы выглядите здесь так же чужеродно, как я».
Мы говорили часами. Она оказалась не такой, как я ожидал (никаких признаков избалованной наследницы, только искренность и тепло). Когда я провожал её к машине, понял пропал.
«Мои родители возненавидят вас», сказала она, лунный свет играл в её тёмных волосах.
«Это проблема?» спросил я.
Она посмотрела так, будто видела меня насквозь. «Наверное. Но мне всё равно».
Через полгода мы поженились. Её родители не пришли. Они лишили её наследства: ни денег, ни встречи с семьёй ничего.
Но Люсия лишь сжала мою руку: «Мне не нужны деньги. Ты мне дороже».
Какое-то время этого хватало.
Мы переехали в маленькую двухкомнатную квартиру. Днём я работал на стройке, ночами учился на архитектора. Люсия устроилась в галерею. Мы были счастливы или мне так казалось.
Пока не родилась Альма. И что-то сломалось. Блеск в глазах Люсии померк. Она начала сравнивать нашу жизнь с той, что оставила.
«Моя подруга из университета купила дом на побережье», сказала она однажды за ужином (макароны в нашей тесной кухне). Альма спала в колыбели рядом.
«Здорово», пробормотал я, не отрываясь от чертежей.
«Она пригласила нас в гости. Мне пришлось отказаться мы не можем себе этого позволить».
Её слова обожгли. «У нас всё хорошо, Люсия. Всё наладится».
«Когда?» её голос стал острым, как лезвие. «Когда Альма пойдёт в институт? Когда мы состаримся? Я устала ждать этого «наладится».
Ссоры участились. Она ненавидела считать деньги, презирала нашу скромную жизнь.
«Это не то, чего я хотела», бросила она.
Словно я её обманул. Словно любовь должна оплачивать счета.
«Ты знала, кто я, когда выходила за меня», напомнил я во время особенно грязного спора.
«Возможно, в этом была ошибка», холодно ответила она. «Я думала, к этому времени ты станешь кем-то большим».
На следующий день я пришёл с работы раньше, с цветами хотел сделать сюрприз. В квартире было тихо.
Чемодана и её вещей нигде не было.
В колыбели лежала записка:
«Хочу развода. Прости, но наш брак был ошибкой. Альма у соседки, пятый этаж. Остаётся с тебя».
Я звонил ей сто раз. Без ответа. В отчаянии помчался к особняку её родителей глаза дикие, дыхание спёрто.
Охранник не пустил.
«Вас здесь не ждут», сказал он почти жалостливо.
«Пожалуйста, мне нужно поговорить с Люсией», умолял я.
«Уходите».
Через два дня пришли документы о разводе. Люсия отказалась от прав на Альму. Адвокаты её отца сделали всё с леденящей эффективностью.
И последний удар.
Спустя полгода после её ухода я в последний раз позвонил в её дом.
«Она мертва», равнодушно сказала мать. «Люсия погибла в аварии. Не звоните больше. Вы для неё ничего не значили».
Она бросила трубку.
Я рухнул на кухонный пол, рыдая, пока Альма не проснулась и не заплакала тоже.
Мне даже не разрешили посетить её могилу. Словно стёрли из моей жизни.
Я погрузился в работу и воспитание Альмы. Окончил учёбу, начал проектировать дома вместо стройки. Люди заметили мой талант.
Через три года у меня была своя фирма. Альма росла умной и весёлой вылитая мать.
Прошло пять лет. Боль стала тихим эхом.
Пока не пришло приглашение.
Эстебан, мой старый друг, женился. Мы потеряли связь после его ухода в армию, но теперь он хотел видеть меня на свадьбе.
«Ну что, Альмита, пойдём на свадьбу к дяде Эстебану?» спросил я, пока мы рисовали.
«Там будет торт?» серьёзно уточнила она.
Я смеялся. «Огромный и красивый».
«Тогда пойдём», решила она, возвращаясь к рисунку.
Свадьба прошла в прибрежном отеле, среди белых цветов и морского ветра. Эстебан крепко обнял меня.
«Ну ты даёшь! Настоящий успех», хлопнул он меня по плечу. «А это, должно быть, Альма?»
Она смущённо улыбнулась.
Церемония была прекрасной. Гости сидели на белых стульях у воды. Альма болтала ногами, играя с цветком в волосах.
Зазвучала музыка, все встали.
Невеста шла по дорожке, лицо скрыто фатой.
И настал момент.
Эстебан улыбался, когда она приблизиY levantó la vista hacia mí, sus ojos se abrieron de par en par al verme con nuestra hija.