«Ты теперь мне кто?» — спустя тридцать лет отец вернулся в мою жизнь… и сразу попал в больницу.
Дмитрий вернулся с работы. Заехал во двор своей хрущёвки в районе Новогиреево, припарковал машину, открыл багажник, вытащил два перегруженных пакета с продуктами и направился к подъезду. Уже собирался набрать код домофона, как вдруг услышал голос:
— Дима? Это правда ты?
Он обернулся. На лавочке сидел старик — неопрятный, в потрёпанном пальто, с седой взлохмаченной бородой и потухшим взглядом. Выглядел как бродяга. Дмитрий нахмурился.
— Вы… ко мне?
— Сынок… Я — Николай. Твой отец. Неужели не узнал?
Дмитрий отпрянул, будто его ударили. Отец. Тот самый, который ушёл тридцать лет назад, когда ему было всего восемь. И вот он сидит здесь, словно ничего не произошло.
— Адрес твой мне дала Татьяна, подруга твоей мамы… Она сказала, что Ирина умерла. А я и не знал. Ничего не знал. Господи, как же она страдала, а я был где-то…
— Где? — резко перебил Дмитрий. — Где ты был, когда мама рыдала ночами? Когда я ей грел чай, потому что ты опять «загулял»? Когда ты поднял на нас руку? Забыл? А я — нет.
— Сынок, ну к чему старое вспоминать? С Ларисой потом тоже не сладко было. Сначала веселились, радовалась, что я ушёл. А потом… начались скандалы. Денег не было. Детей своих не завели. А её дочь меня потом на улицу выставила. Вот и всё. Теперь я — никто. А помнишь, как я тебя на каруселях катал? Как мороженое покупал?..
— Ты серьёзно? Думаешь, шарик эскимо всё искупит? Забыл, как ты последние деньги из тумбочки вытащил перед уходом? Как плюнул маме в лицо, когда уходил к новой «любви»? Забыл? А я — нет!
Дмитрий резко развернулся и зашёл в подъезд, оставив отца на скамейке. Дрожал от ярости. Дома его встретила жена — Светлана.
— Что случилось? Весь белый…
— Отец пришёл. Как чёрт из табакерки. Сидел у подъезда — грязный, оборванный. Говорит, что теперь один и просит помощи. Тридцать лет никто, а тут вдруг сын понадобился!
— Может, всё же поговоришь с ним?..
— Он мне чужой! Ни капли жалости!
Светлана промолчала. Дмитрий ушёл в комнату, но уснуть не мог. Всплывали детские крики, слёзы матери, тот вечер, когда отец выволок чемодан и хлопнул дверью…
Через три дня отец снова ждал его у подъезда. Стоял, опустив голову, но с надеждой.
— Сынок… Я понимаю. Но ты теперь человек состоявшийся… Неужели не найдётся у тебя для меня куска хлеба, хотя бы крыши над головой?..
— А где ты был, когда мне тетрадки не на что было купить?! Где ты был, когда мама слегла?! Мне тогда никто не помог. И тебе я ничего не должен. Проваливай!
Отец только вздохнул и больше не проронил ни слова.
На следующее утро в дверь позвонили. На пороге стояла девушка в белом халате:
— Вы Дмитрий? Ваш отец в нашей больнице. Его избили на улице, повздорил с кем-то… Он просил вас передать. Больше у него никого нет.
— Ну и что? Я ему не сын. Он мне никто!
— Но… он говорил, что у него есть сын, которого он любит… Извините.
И уже уходя:
— Он в ГКБ №3, в хирургии…
Светлана слышала разговор.
— Дима… Может, сходим? Хотя бы посмотрим, как он…
Через час они были в больнице. Взяли с собой пакет с фруктами, чистую одежду. Врач встретил их у дверей:
— Состояние тяжёлое. Цирроз. Много лет в запое, всё запущено. Времени… немного.
В палате отец поднял на Дмитрия глаза — и они наполнились слезами.
— Ты пришёл… Я верил. А это Света? Невестка моя… А внуки есть? Хоть бы раз увидеть…
Через пару дней они привели дочку. Старик смотрел на неё, как на чудо. Трогал руку, плакал.
— Боже… Вылитая бабушка. Какая красавица… Будь счастлива, внучка…
А на четвёртый день он позвал Дмитрия.
— Прости меня, сынок… За всё. За то, что не любил. За то, что мать загубил. Прости…
Дмитрий сжал его руку. Крепко. Без слов. Это было единственное, что он смог ответить: «Я прощаю».
Через неделю отца не стало. Дмитрий сам устроил похороны. Похоронил его рядом с матерью. Никого, кроме него, на кладбище не было. Но впервые за много лет на душе стало тихо.
Он ничего не был должен. Но сделал всё, что должен был — по совести.
