Что это? крикнула свекровь, её голос отразился от стен кухни. В руке у неё дрожала треснувшая фарфоровая чашка из сервиза, подаренного ей покойным мужем. Ты её разбила?
Тихана замерла, не найдя слов. Очевидно, виновата не она, а пятилетняя Василиса, внучка Антонины Павловны, которая утром играла на кухне. Признаться в правде означало выставить ребёнка под гнев бабушки.
Не знаю, Антонина Павловна, прошептала Тихана. Может, я случайно задела, когда мыла посуду.
Свекровь сжала губы, в глазах вспыхнула горечь.
Конечно! Всё одно и то же. Двадцать лет ты живёшь под моей крышей, а уважения ни копейки. Ты же помнишь, какой смысл имел этот сервиз для меня!
Я могу склеить, предложила Тихана. Почти незаметно будет.
Не трогай! Ещё хуже сделаешь.
В комнату вошёл Виктор, муж Тиханы. Он устало потер лоб голова опять раскалывалась от ночной смены. Виктор возглавлял охрану в огромном торговом комплексе, постоянный шум заставлял его страдать мигренью.
Что случилось? спросил он, глядя сначала на мать, потом на жену.
Твоя дорогая разбила мой чайный сервиз, Антонина Павловна обернула треснувшую чашку в полотенце. Тот самый, что папа подарил.
Тихана ожидала, что супруг придёт на её защиту, хотя бы скажет, что это лишь чашка. Виктор лишь вздохнул:
Тихана, сколько можно? Сколько раз я слышал, как мама просила быть аккуратнее с её вещами.
Но я даже не начала Тихана, но замолчала. Спорить было бессмысленно.
Виктор взял из холодильника кефир и ушёл в комнату. Тихана осталась одна со свекровью, которая демонстративно вытерла слезу.
За что мне всё это? причитала Антонина Павловна. Всю жизнь я семье служила, дом поддерживала, сына воспитывала. А теперь
Тихана молча вытерла руки о полотенце. Ей хотелось плакать, но она знала, что слёзы лишь подпитывают гнев старухи. Двадцать лет совместной жизни под одной крышей научили её сдерживать эмоции. Здесь её слёзы никого не трогали.
Пойду бельё развешу, сказала она и поспешила во двор.
Вечером, когда её дочь Аглая вернулась из техникума, Тихана сидела на веранде и перебирала фасоль. Аглая бросила сумку на скамейку и села рядом.
Мам, почему ты такая мрачная?
Всё в порядке, просто устала, ответила Тихана, пытаясь улыбнуться.
Аглая была проницательной. В свои восемнадцать лет она уже видела, как сложны отношения в их семье.
Опять бабушка? спросила она прямо.
Тихана промолчала, но этого хватило.
Мам, сколько можно терпеть? Почему ты никогда не постоишь за себя? Ты же знаешь, что Василиса играла с тем сервизом. Я видела утром.
Тише, испуганно оглянулась Тихана. Не стоит обострять ситуацию. Василиса ещё маленькая, ей не до бабушкиных ноток.
А тебе, значит, нотации слушать в самый раз? дочери бросилась длинная русая коса. Знаешь, иногда мне кажется, что ты совсем чужая в этом доме, как прислуга.
Тихана задрожала. Дочь озвучила то, о чём она думала последние годы: чужая, не своя, несмотря на двадцать лет брака.
Не говори ерунды, строго сказала она. Мы семья. Просто живём в доме Антонины Павловны. Ей уже за семьдесят, ей нужны внимание и забота.
А тебе не нужно? Аглая встала. Пойду переоденусь.
Когда дочь ушла, Тихана отложила фасоль и посмотрела на руки, покрытые трещинами от бесконечной домашней работы. Когдато она была медсестрой в районной больнице и мечтала поступить в медицинский институт. Затем встретила Виктора, влюбилась, забеременела После рождения Алешки свекровь настояла, чтобы невестка занялась домом, а не ночными сменами. «Сын в хорошей работе, зачем тебе больница? Дома дел полно», говорила она. Виктор соглашался. И вот уже двадцать лет Тихана живёт как тень в этом доме.
За ужином в тот день молчаливой сидела лишь Василиса, внучка Антонины Павловны, и её подруга, дочь младшего сына Владика. Владик с женой Ириной жили отдельно, но часто оставляли ребёнка у бабушки.
И мне сегодня Ирина купила новое платье, хвасталась Василиса. Розовое, с кружевами! Я как принцесса!
Конечно, милая, умилялась свекровь. Ты у нас самая красивая принцесса.
Бабушка, а почему тётя Тихана никогда не носит красивых платьев? Она всегда в одной и той