**Дневник Виктора Семёновича**
Сегодня снова был тяжёлый день. Тамара опять устроила сцену из-за этих чёртовых документов. “Ты всю жизнь только и умеешь, что руками разводить!” — кричала она, швыряя на стол пачку бумаг. А что я могу поделать, если в архиве говорят, что справки за 98-й год потеряли при переезде?
Я сидел, слушал её и чувствовал себя мальчишкой, которого отчитывает школьная учительница. Всё, чего я хотел, — чтобы она просто замолчала. Но нет, она достала старые обиды: и дачу мы купили неудачно, и машину выбрали дрянь, и даже прописку Ленке не смог устроить. Как будто я специально всё испортил!
Лена позвонила вечером. Услышав её голос, я сразу ожил. Она умеет говорить так, что даже сквозь телефон чувствуешь её поддержку. “Пап, сходи в пенсионный, там должны быть данные о взносах”. Почему я сам не догадался?
Утром пошёл в пенсионный фонд. Очередь была небольшая, но толку — ноль. “У вас пробел в базе за 98-й, — сказала женщина в окошке. — Нужна справка с завода”. Завод-то закрыли двадцать лет назад! Но она посоветовала обратиться в архив предприятия.
Тамара, конечно, встретила меня с упрёками: “Опять всё зря! Когда ты, наконец, научишься думать?!” Я молчал. Что отвечать? Она права — я вечно надеюсь, что всё само рассосётся.
Лена спасла ситуацию. Взяла дело в свои руки, помогла составить заявление в суд. “Пап, ты же не виноват, что документы потеряли. Ты заслужил эту доплату”. С её поддержкой я даже в суд пошёл без привычного страха. Говорил, путался, но судья встала на мою сторону.
Когда я принёс решение домой, Тамара удивилась: “Неужели сам справился?” Даже в этот момент она не смогла просто порадоваться за меня.
Теперь, когда дело выиграно, должно быть легче. Но нет. Я сижу и думаю: а в чём, собственно, была проблема? В документах? В пенсии? Или во мне самом? В том, что я позволял себе быть слабым, уступать, молчать?
Сегодня я сделал первый шаг. Маленький, но шаг. Может, и остальные дадутся проще.
Хотя бы надеюсь.
