Сергей Петрович был закоренелым холостяком. Жил себе потихоньку, одиночеством не тяготился. Работал как вол в упряжке, да и дело своё обожал. Всё у него должно было быть идеально — хоть в алфавитном порядке разложи. А вот с женщинами как-то не срослось — свою единственную так и не встретил. В тот год, в разгар июльского пекла, сорвался Сергей Петрович в отпуск, на юга. Устал до чёртиков, захотелось сбежать от асфальта и офисного планктона. Полез в интернет, да и выставил объявление.
Откликнулась женщина с двумя детьми, местная из кубанской станицы. До моря — рукой подать, минут двадцать неспешным шагом. Зато никаких курортных толп, отдельная комнатушка, да и за продукты хозяйка обещала домашние обеды. Словом, соблазнился. Доехал без приключений, навигатор не подвёл. Домик староват, но аккуратен, комната уютная, а хозяйка — сама доброта. По двору носилась крохотная собачонка, той-терьерчик. В саду спели яблоки да груши, а двое ребятишек, мальчуган и девчушка лет десяти, возились по хозяйству. Хозяйка — Надежда Степановна — не надоедала, только спрашивала, чего приготовить, угощала спелой черешней да улыбалась так, что аж сердце ёкало. Сергей Петрович целыми днями пропадал на море — нырял, карабкался по скалам, фоткал закаты да переписывался со старым другом в Одноклассниках. Временами он ловил себя на мысли — откуда у сорокавосьмилетней женщины такие малыши? Думал-думал, да и спросил однажды:
— Надежда Степановна, это ваши внучата?
— Да нет же, — рассмеялась она, — мои родные. Поздние детки. Семьи не сложилось, замуж не вышла — вот и решила хотя бы ребятишек родить. Да и не старая я ещё, мне всего сорок восемь.
Разговорились. Присмотрелся Сергей Петрович к хозяйке — милая, мягкая, глаза так и светятся. Да и имя у неё было тёплое, домашнее — Наденька, Надюша. Так и его бабушку звали. Пахло от Нади черешней да свежим молоком. Молодое вино из местного винограда играло в голове, вечера стояли тёплые, а небо — звёздное до головокружения. Оба они давно переросли кривляния — взрослые люди, чего уж. Днём держались как положено, а ночью Сергей Петрович крался на хозяйскую половину, к Надюше. Потом так же тихо возвращался — детей-то будить нельзя. Маленький пёсик даже не лаял, только хитренько поглядывал, будто всё понимал. Хороший пёс, экономный — съедал пару ложек, но двор стерёг исправно. Звали его Фантик.
Вскоре Фантик стал сопровождать Сергея Петровича на море. Плавал вместе с ним, потом вылезал, отряхивался, сох на солнышке и бежал домой первым. А Сергей Петрович — следом. Но однажды Фанька не пришёл. Сергей Петрович обыскал весь берег, звал, кричал, написал десяток объявлений и пошёл клеить по станице. Куда подевался пёс? Загадка. Пожилая соседка намекнула, что, может, те приезжие утащили, что на краю села остановились. Сергей Петрович рванул туда. Пришёл — а ему говорят, мол, уехали они час назад, да ещё с мелкой собачонкой, в сторону трассы. Сергей Петрович развернулся, сел в свою “Ладу” и дал газу. Нагнал километров через восемьдесят, перегородив дорогу. Из джипа вывалились две девицы — яркие, наглые.
— Эй, мужик, убрал бы свою тачку! Водить не умеешь? Щас ментов вызовем!
— Да звоните, — ответил Сергей Петрович, — только сначала собаку верните.
— Ой, прям раскатал губу! — фыркнула та, что повыше. — Она бродячая, мы её спасаем.
— Не бродячая, — сквозь зубы процедил Сергей Петрович. — У неё семья есть. Это не ваша собака.
— Да пошёл ты! — завизжала вторая. — Не уберёшь тачку — стёкла побьём!
Сергей Петрович обошел их и позвал: “Фантик! Фанька!” Пёс затявкал и забегал по салону, пытаясь протиснуться в приоткрытое окно. Девицы вцепились в Сергея Петровича, осыпая его отборным матом и пытаясь царапаться. Что делать — бить же женщин нельзя…
Выручил внезапно подъехавший гаишник — дородный, потный, кряхтящий. Периодически затыкая уши от визга, старший лейтенант взял Фаньку на руки.
— Тихо! К кому пёс пойдёт, тот и хозяин. Документов-то у всех нет.
— Лапуся! Пончик! — засуетились девицы, доставая колбасу. — Иди к нам, в машиночку!
— Поехали, Фанька, домой, — сказал Сергей Петрович.
Гаишник поставил пса на землю. Фантик рванул к Сергею Петровичу, виляя хвостом и звонко тявкая.
— Ну вот, разобрались, — хрипло заключил гаишник.
— Да как так?! — взвизгнули девицы. — Это наша собака! Мы вашим начальникам пожалуемся! Мы её с улицы спасли!
Гаишник налился кровью.
— Вот что, “спасительницы”. Либо по-хорошему укатываете, либо я сейчас проверю у вас страховку, огнетушитель, аптечку (и все таблетки в ней пересчитаю). Машина у вас грязная. Да и на предмет угона пробить не мешало бы… А компьютер только на базе.
Джип исчез быстрее, чем слова.
Сергей Петрович пожал гаишнику руку.
— Благодарю вас.