В их доме всегда жили втроём: бабушка Вера, мама Лидия и Леночка. Об отце девочка не помнила, однажды спросила маму, но та лишь сжала её в объятиях, и слёзы покатились по щекам. Больше Лена не поднимала эту тему — не хотела огорчать маму.
“Зачем мне отец, если нам с бабушкой и мамой и так хорошо?” — думала она.
Но когда Лене исполнилось десять, бабушка Вера ушла из жизни, и остались они вдвоём с матерью. Девочка обожала рисовать с самого детства — на любом клочке бумаги, в альбомах, даже на полях тетрадей. Лидия Петровна лишь отмахивалась:
“Опять бумагу мараешь, лучше бы уроки учила!”
А вот школьный учитель рисования хвалил её:
“Леночка, у тебя талант! Если пойдёшь учиться на художника, добьёшься многого. Передай маме мои слова!”
Но мать лишь усмехнулась:
“Ну, что там какой-то учитель рисования понимает? Пусть уж рисует, лишь бы без дела не болталась.”
Хоть и ворчала, но покупала дочери краски, кисти, холсты. Лена писала с упоением, особенно любила пейзажи. Когда пришло время поступать, твёрдо решила — только в художественное училище. Но мать была против:
“Никаких художников! Иди в педагогический!”
“Мама, я не хочу…”
“Ты ещё мала решать! Художник — это не профессия!”
И Лена покорилась.
Как все девчонки, она мечтала о принце — высоком, красивом, нежном. Уверена была: узнает его сразу.
Перед экзаменами, чтобы успокоиться, она уходила с мольбертом к реке. Там, на берегу, среди шелеста листвы и тихого плеска воды, она чувствовала себя счастливой. На другом берегу — крутой обрыв, за ним — густой сосновый бор. Иногда внизу виднелись рыбаки: кто в лодке, кто с удочкой на берегу. Всё это она переносила на холст, стараясь уловить игру света на воде, отражение облаков.
Однажды картина не клеилась. Лена с досадой смотрела на неудачный мазок, как вдруг услышала за спиной:
“Краску нужно класть легче, почти играючи. Смотри…”
Незнакомец взял кисть из её рук, лёгким движением оживил облака на холсте.
Но не только облака встрепенулись — сердце Лены забилось чаще. Она подняла глаза и замерла: перед ней стоял тот самый принц из её грёз.
“Привет, как тебя зовут?” — улыбнулся он. “Я — Артём.”
Она едва выдавила:
“Лена…”
Он взял её руку и поцеловал — нежно, как никто раньше.
С тех пор они встречались у реки. Он, выпускник художественной академии, учил её тонкостям живописи. Приехал он в их городок из Москвы погостить у тётки. Как многих талантливых художников, мир искусства его не признал.
“Ничего, — злился он, — ещё пожалеют! Придёт мой звёздный час!”
Говоря это, он обнимал Лену, целовал, и она таяла в его объятиях. А потом… всё случилось само собой. Она почти не сопротивлялась — так сильно любила.
Потом Артём исчез. Она ждала его на берегу день за днём, но холст оставался чистым — руки не поднимались рисовать.
“Неужели бросил? Но он же говорил, что любит…”
Но надежда таяла с каждым днём.
Школьные экзамены закончились, впереди — выпускной. Лена сдала всё на “четвёрки”, но радости не чувствовала.
Прошло два месяца после исчезновения Артёма. Лена собиралась ехать в соседний город на вступительные, но вдруг почувствовала слабость.
“Дочка, ты бледная!” — встревожилась мать.
“Голова кружится…”
Врач поставил диагноз: беременность. Лидия Петровна в ярости кричала, плакала, потом твёрдо сказала:
“У меня есть знакомый врач. За пять тысяч рублей всё исправим.”
Лена в ужасе отшатнулась.
“Нет! Я не убью своего ребёнка!”
“Тебя не спрашивают! Собирайся, едем!”
“Если силой повезёшь — я с собой покончу!” — выкрикнула Лена так, что мать побледнела.
“Прости, дочка… — вдруг разрыдалась она. — Я тебя одна вырастила, и внука вырастим.”
Больше об этом не вспоминали. Мать даже с нетерпением ждала внука.
В день родов Лена очнулась в палате. Возле кровати стояла незнакомая пожилая женщина в белом халате.
“Ну вот, очнулась.”
“Кто вы? Где мой мальчик?”
“Я врач. Мальчика больше нет. Я сделала всё, что могла… Но у тебя ещё будут дети.”
Лена закричала, но укол погрузил её в беспамятство. Потом она настояла на похоронах — видела крохотный гробик, и это навсегда врезалось в память.
Шли годы. Лена так и не вышла замуж, художницей не стала. Желание рисовать умерло вместе с сыном. Время залечило раны. Она выучилась на швею, работала на фабрике.
Мать тяжело заболела. Лена ухаживала за ней, но та угасала. Перед смертью Лидия Петровна прошептала:
“Ленуська… твой сын жив… мой внук Ваня… он — Иван Сергеевич Сок…”
Не договорила.
Лена не поверила — она же сама похоронила ребёнка. После смерти матери было трудно. Чтобы не сойти с ума от одиночества, она взяла кредит и открыла маленькое ателье.
Дело пошло, появились клиенты, даже наняла помощницу. Доход был скромный, но Лена была довольна.
Последнее время ей снился один и тот же сон: навстречу шла девушка в бежевом пальто, улыбалась, но перед самой встречей сон обрывался.
“Кто ты?” — кричала Лена во сне, но голос пропадал.
Однажды в ателье вошёл незнакомец.
“Здравствуйте, я ищу хозяйку — Лену Николаевну.”
“Это я.”
“Позвольте представиться: Сергей Викторович, частный детектив.” Он достал фотографию. “Вы знаете эту женщину?”
Лена вздрогнула — та самая врач из роддома.
“Да… она сказала мне, что мой сын умер.”
“Не волнуйтесь, но ваш сын жив.”
“Не может быть! Я сама его похоронила!”
“Вы похоронили чужого ребёнка. Вашего сына отдали другой женщине. Ваша мать заплатила врачу, чтобы та солгала вам. Теперь эта женщина умирает и мучается от угрызений совести.”
“Где мой сын? Как его зовут?”
“Иван Сергеевич Соколов.”
В этот момент дверь откры
