Папа, а можно на пару месяцев пожить у тебя? неуверенно спросил Алексей у отца.
Нет, коротко отозвался Иван Петрович.
Десять лет назад родители Алексея развелись. Через два года мама снова вышла замуж, а папа так и остался один. У Ивана Петровича характер тяжёлый, почти невыносимый, поэтому в его жизни появлялись женщины, но они быстро уходили. Сыну же он никогда не отказывался: помимо алиментов покупал всё нужное, участвовал в воспитании, но делал это строго, без излишней ласки, с отцовской заботой.
Алексей с юных лет встал на ноги. После одиннадцатого класса пошёл работать, съехал от мамы в комнату общежития. Через пару лет женился на Аделе, с которой дружил со школы. Планировали взять ипотеку и копили на первый взнос, когда хозяин их комнаты сообщил, что собирается её продать. Нужно было ждать, пока сделка закрывается. Алексей решил попросить папу, чтоб пожить у него, ведь у Ивана Петровича есть свободная трёхкомнатная квартира. Отказ отца удивил Алексея, он уже хотел закончить разговор, но отец добавил:
Можно, но тихо.
Спасибо, облегчённо выдохнул Алексей.
Он знал, что папа любит тишину, мало говорит и почти не проявляет эмоций, так что требование не стало сюрпризом. Адела, уже на шестом месяце беременности, тоже привыкла к покою, хотя не догадывалась, что «тихо» значит только для них, а у Ивана Петровича в своём доме.
Иван Петрович просыпался в пять утра, громко шаркая тапками, обходя кухню, ванную, туалет и обратно. Шаркшаркшарк, грохот: «Ёлкипалки!». Его не смущало, что ктото ещё спит «дом, дом». Если кому не нравится, пусть уйдёт, он никого не звал.
Помимо утренних шумов, папа пытался контролировать всё: телевизор после девяти вечера нельзя, запахи от жарки тоже не радуют, экономить свет и воду обязательный порядок.
Так прошла неделя, пока Адела не попала в больницу. Через два дня к ней пришёл свёкор и принёс фрукты.
Витамины малышу нужны, с тяжёлым видом протянул Иван Петрович пакет.
Спасибо, Иван Петрович, поблагодарила Адела.
Понятно, кивнул он, а теперь слушайся врачей.
Хорошо, улыбнулась Адела, до свидания.
После выписки Иван Петрович опять встал в пять, но постарался шуметь потише, как бы проявляя заботу. Иногда звал на завтрак, иногда молча подбирал тряпку и сам мыл пол, ведь в её положении нужен отдых.
Квартиру купили лишь через три месяца. Папа настоял, чтобы в новой квартире сделали ремонт до переезда. Адела родила, когда ремонт был в полном разгаре, и ей с ребёнком пришлось вновь вернуться к свёкору. Свёкор и его родители навещали пару раз, но Иван Петрович делал вид, что гостей ему не жаль. Зато к внучке у него всегда была улыбка. Он готов был защитить её от любой беды.
Каждое утро он забирал маленькую Варечку, давая Аделе возможность поспать после бессонных ночей. Он даже научился менять подгузники. Когда настало время переехать в их собственную квартиру, Иван Петрович, отряхивая скудную мужскую слезу, сказал:
Вы ещё молоды, жить с малышом в одной квартире тяжело. Поживите у меня ещё немного. Пока Варечка не вырастет.
Алексей с Аделой переглянулись в недоумении, а папа, отвернувшись, добавил:
Это старческая сентиментальность, не вешай лапшу на уши. Давайте Варечку сюда, разбирайте вещи. Ещё успеете переехать, пока не сгорит.
Сыновья думали, что папа ждёт, когда они наконец съедут, но случилось совсем иначе Оставалось только удивляться тем переменам, что принёс строгий, но теперь чуть мягче, отец. Они решили остаться ведь хорошо, когда рядом дедушка.
И Иван Петрович, нежно обнимая внучку, счастливо бормотал, что в его жизни появился самый дорогой человек.
