1-го октября.
Не моя вина, или Как звезды распорядились
Я придержал дверь ресторана, пропуская Людмилу вперед. За нами она мягко захлопнулась, приглушив шум веселья. Впереди мерцали огни Петербурга, а к ним тянулась извилистая нить фонарей.
— Ты бледный… Может, все-таки вызовем такси? — спросила Люда.
— Не стоит. Сейчас отдышусь, и поедем. В зале просто душно, — я обнял ее за плечи.
— Но ты же выпил…
— Чуть-чуть, да и то давно. Уже выветрилось. Да и машин ночью мало, дорога пустая.
— Мама звонила. Артемка без нас не засыпает, ноет, — вздохнула Люда. — Устала я.
— Тогда поехали? Полчаса — и дома, — достал ключи, брелок пискнул.
Наша «Лада» откликнулась в дальнем углу парковки, мигнув фарами.
Я выехал на трассу, ведущую к городу. Люда откинулась на сиденье, закрыла глаза. Больше не надо держать осанку, думать о прическе.
— Хорошая свадьба у Сереги вышла. Но наша была круче, — бросил я, глядя в зеркало на удаляющиеся огни заведения.
— Честно? Еле помню тот вечер.
— Я тоже.
— Свою свадьбу никто не помнит. Наверное, поэтому и кажется идеальной.
— Верно подмечено, — усмехнулся я.
— Пусть мама у нас останется ночевать. А то пока доедем, пока ее везешь… — Люда зевнула.
— Конечно, пусть ночует. Я тоже еле глаза открываю.
— Я же говорила — такси… Никогда меня не слушаешь, — пробормотала она в полусне.
— Поздно, уже едем. Не хочу завтра сюда возвращаться за машиной.
Люда не ответила. Она мечтала о доме: скинуть эти дурацкие туфли, надеть тапки, залезть под одеяло…
А если бы открыла глаза — увидела бы, как я вцепляюсь в руль, как капает пот со лба. Как боль сжимает грудь. Но она спала.
Я не сказал ей, что жалею о решении сесть за руль. Сердце билось неровно, с каждым ударом боль нарастала. Остановиться? Нет, лучше доехать…
Город будто отдалялся. Я прибавил газу — и в тот же миг что-то разорвалось внутри.
***
Водителя «КАМАЗа» оправдали. В крови погибшего нашли алкоголь. Врачи сказали — инфаркт. Он умер еще до удара, машину понесло навстречку…
Я пришел в больницу проведать ту женщину. Две операции позади, но нужна третья — замена сустава. Без этого она не встанет. Денег нет.
***
— Денис, наконец-то! Квартиру нашла — прямо мечта! Трешка в центре, лифт, ремонт нужен, но я цену сбила. Завтра едем смотреть. Сколько у нас отложено? — Татьяна сыпала словами, пока я мыл руки.
— Подожди, Тань, — я отстранил ее, прошел на кухню.
— Чего ждать? Квартиру уже смотреть хотят! Ты телефон отключил, я не могла…
— За рулем не разговариваю, — сел за стол. — Дай поесть.
Она достала тарелку, но замерла у плиты.
— Ты передумал? — резко обернулась. — Устроился таксистом, деньги исчезли… У тебя что, другая есть?
— Бред. Денег просто нет.
— Как?! — тарелка грохнула на стол. — Ты ей квартиру купил?
— Отдал на операцию той женщине.
— Ты же не виноват!
— Никто не виноват. Просто так звезды легли. У нее сын…
— А нам не жалко? — Таня вскочила. — Мы всю жизнь в однушке! — Она выбежала, хлопнув дверью.
Я последовал за ней. Она сидела у окна, сжавшись.
— Прости, не спросил. Но деньги были мои. Мы здоровы, а она…
— Почему именно ты?! — голос дрожал.
— Решил так.
— Мы больше не накопим.
— Нам и не нужна трешка. Если бы дети…
— Это упрек? — она зарыдала. — Я предлагала взять из детдома!
— Таня, мне скоро пятьдесят.
Она орала, швыряла вещи. Потом вынесла подушку — спи на кухне.
Я долго ворочался. Как объяснить, что устал от дальнобоя? Да, меня оправдали, но совесть не отпускала.
Я выезжал на трассу — дорога была пуста. Откуда он взялся? Успел лишь ударить по тормозам.
После аварии уволился. Стал таксовать — спокойнее.
Я навещал ее в больнице. Она все спала. Врачи сказали — нужна операция в Москве, но денег нет. Тогда я отдал все.
Знаю, где она живет. Но боялся подойти. Что скажу?
Через две недели Таня собрала вещи.
— Неудачник, — бросила на прощание.
Я снова приехал к ее дому. Не знал зачем. Август, во дворе алела рябина.
Женщина с палочкой уговаривала мальчика отдать пакет.
— Разрешите помочь?
— Вы кто? — она напряглась.
— Денис Соколов. — По ее взгляду понял — знает. — Да, я тот самый. — Забрал у мальчика пакет.
— Мне ничего не нужно. Просто помогу. Ваш подъезд — второй?
— Да, — она пошла следом.
— Операция не помогла?
— Нужна еще одна. Жду квоту.
— Сын — молодец. Как учишься, герой?
Мальчик надулся.
— Я знаю, вы не виноваты, — сказала она. — Мне надо было настоять на такси…
— Никто не виноват. Так звезды легли.
Он подал мне записку у двери — «Слесарь приходил».
— Ой, забыла! — она расстроилась.
Я понял — мешаю. Пора уходить.
— Подождите! — окликнула. — Кран течет… Можете глянуть?
Починил.
— Прокладка слабая. Завтра новую принесу.
— Останьтесь на чай. Или борщ?
— Борщ. Жена ушла, а я не повар.
— Из-за аварии?
— Нет. К общему знакомому.
На следующий день я заменил прокладку. Потом чинил полку, лампу…
Мальчик сначала косо смотрел. Но я научил его шахматам — теперь ждал с нетерпением.
Как-то засиделся допоздна.
— Оставайся, — сказала Люда. — Уже скоро утро…
Сердце ее оттаяло не сразу.
Жизнь — как дорога. Никогда не знаешь, куда свернешь. Но идти легчеПрошло три года, и теперь мы встречаем Артемку из школы втроем.
