Давно это было…
**Ольга**
Конец мая, а на улице — настоящая июльская духота. Ольга села в автобус и тут же пожалела. Час пик — народу, как сельдей в бочке. Давка, пот, чужие локти. Платье прилипло к телу, а в спину кто-то грубо толкнул.
— Проходите вперёд, всем ехать надо! А таким, как ты, вообще пешком ходить — столько места занимаешь! — процедила за спиной пожилая женщина.
— Сама-то не хворостина! Подвинься! — рявкнул хриплый голос, и Ольгу так прижали, что дыхание перехватило.
— Ой, раздавил, греховодник! — взвизгнула сзади какая-то бабёнка.
Двери с лязгом захлопнулись, автобус тронулся. Позади Ольги завязалась перепалка:
— Чего злая, мать твою?
— Ты заткнись! И так дышать нечем, а от тебя перегаром воняет! — огрызнулась женщина.
Ольга не видела их — даже голову повернуть не могла, уткнувшись носом в чьё-то потное плечо. Поручни достать — тоже. Руки будто свинцом налиты, а кругом — сплошная стена тел.
Автобус дёргался, резко тормозил, снова рвался вперёд. Пассажиров швыряло, как огурцы в засолочной бочке. Не падали только потому, что некуда. Из открытых окон дуло, но стоило остановиться на светофоре — снова начинались толчки и ругань.
Ольга молчала, стиснув зубы. Мечтала только об одном — выбраться на свежий воздух, дойти домой, скинуть промокшую одежду и встать под холодный душ.
— Эй, шофёр, осторожнее! Не дрова везешь! — рявкнул хриплый. — У тебя в кабине вентилятор гудит, а мы тут как в бане!
Автобус затормозил у остановки.
— Шарахай мимо! Кто тут ещё влезет? Задавим друг друга! — орал хриплый. — Кто выхдит?
— Я! Я выхожу! — закричала Ольга, больше не выдерживая.
Двери со скрежетом раскрылись, выпуская сначала бабку, потом хриплого, и лишь затем — её. На прощание женщина ткнула кулаком в плечо:
— Корова! Ради одной остановки влезла!
Ольга не ответила. Бабка втиснулась в толпу, автобус уехал. Девушка не стала ждать следующего — пошла пешком, глотая слёзы. В ушах звенело: «Корова!»
Так дразнили ещё в школе. Коровой, бегемотом, мамонтом. Должна бы привыкнуть — но не могла. Разве она виновата, что крупная? Врачи говорили — здорова.
— Мама, зачем ты меня родила? Кому я нужна такая? — рыдала она после школы. — Вышла бы за худого, и я была бы стройной, как ты.
— Не жирная ты, а крупная. Сердцу не прикажешь. Твой отец был красив — в него и пошла. Вот увидишь, за кого сама замуж выйдешь, — сердилась мать.
— Не выйду. Кто меня полюбит?
— Полюбит! Не все мужчины худых любят. А после родов и стройницы в толстушек превращаются, — утешала мама.
Ольга сидела на диетах, морила себя голодом — но не хватало надолго. Пыталась бегать по утрам, но стройные девчонки фыркали:
— А я думаю, чего асфальт скользкий? Да это жир растекается! — крикнул как-то парень, пробегая мимо.
Она бросила. Забила на диеты, на спорт, перестала смотреться в зеркало.
Потом заболела мама. Ольга переживала, но не похудела. Не похудела и после похорон, хотя почти не ела.
Тридцать три года — а ни любви, ни семьи. «Хватит автобусов, — решила Ольга. — Буду пешком ходить».
Но на следующий день к остановке подошёл полупустой автобус. Редкость! Она зашла, достала карточку — и вдруг автобус дёрнулся. Ольга не успела ухватиться — полетела назад. «Вот и всё, сейчас грохнусь…»
***
**Дмитрий**
Утром Дмитрий сел в машину, повернул ключ — а она не завелась. Пять минут пытался — без толку. Пришлось вызывать эвакуатор и везти к знакомому в мастерскую.
На работу добрался на такси с опозданием. Домой спешить некуда — и он решил пройтись пешком. Но к остановке подкатил полупустой автобус. Дмитрий уже забыл, когда ездил на общественном транспорте. «Почему бы и нет? — подумал он. — 24-й как раз идёт к мастерской».
Потом он часто вспоминал тот день. Провидение. Не просто так сломалась машина, не просто так он сел в автобус. Всё сложилось именно так — и жизнь его перевернулась.
Он женился на красавице — стройной, как кипарис. Гордился, когда мужчины провожали её взглядами, а женщины завидовали ему. Но Елена была холодна, как мрамор. Любила только себя — своё идеальное тело.
Она помешалась на диетах, хотя худее некуда. Дмитрий думал: лучше, если бы она немного поправилась.
— Не ной, — говорила она. — Мужчина тоже должен следить за фигурой. Если растолстеешь — разлюблю.
Он мечтал о куске мяса, даже стонал во сне. Иногда шёл к маме — та вздыхала, глядя на него, и кормила до отвала.
— Нашёл себе жену — а есть нечего! Детей она чем кормить будет? Травой?
Елена и слышать не хотела о детях:
— Я не испорчу фигуру родами! Хочешь ребёнка — ищи другую.
Он понял: лучше одному, чем с нелюбимой. Развелись мирно.
По ночам Дмитрий мечтал о семье — о доме, где пахнет пирогами, о детях, о новогодних ёлках. Приглядывался к девушкам, но ни одна не тронула сердце.
А потом в автобус вошла девушка в цветастом платье. Она только приложила карточку — как автобус дёрнулся. Она полетела назад — и он поймал её.
В тот миг Дмитрий понял: вот она. Тёплое, мягкое тело, запах волос… Его сердце заколотилось.
— Простите, я не удержалась…
— Вы не ушиблись? — переспросил он.
Они говорили о том, как хорошо, что он оказался рядом. Потом она вышла.
Дмитрий не сообразил выйти с ней. Видел её в окно — но она скрылась в толпе.
Весь веОни встретились снова на той же остановке через неделю, и на этот раз Дмитрий не упустил свой шанс — взял её за руку и сказал: «Давай попробуем вместе».
