Вместо торта — борщ: история о доброте, которая греет душу
Сергей сидел за столом, уставившись в стенку, пока Лена что-то живо рассказывала, жестикулируя и смеясь. Он будто не слышал её.
— Серёжа, ты вообще меня слушаешь? Что-то не так? — нахмурилась она.
— Всё нормально, — вздрогнул он. — Продолжай.
— Да я же вижу, что нет… — не отставала Лена.
— Слушай, а борщ варишь? — вдруг спросил он.
— Чего? Какой борщ? — она округлила глаза.
— Ну, обычный. С курицей, с вермишелькой…
— Ну да, умею. А что?
— Тогда у меня к тебе просьба, — серьёзно сказал Сергей.
…
У двери квартиры 15 уже второй день стояли пакеты с мусором. Сергей вчера едва не задел их плечом, а сегодня к ним добавился ещё один, маленький. Запаха не было, но выглядело странно — дом-то новенький, всего год как заселились.
Вечером пакеты так и стояли на месте. Он покачал головой: «Ладно, завтра разберусь».
А утром их стало уже три. Сергей нахмурился, нажал на звонок. Раз, два.
— Иду, иду… — донёсся из-за двери тихий голос.
Перед ним стояла пожилая женщина в очках и тёплом кардигане. Она улыбнулась, но тут же смутилась и чуть прикрыла дверь.
— Доброе утро. Это ваши пакеты? Вынесите, пожалуйста. Уборщица тут не горничная.
— Я думала… внук сказал, заедет. Всё собиралась, да вот руки не слушаются, — она показала дрожащие ладони.
— Ладно, я вынесу. Не переживайте, — Сергей взял пакеты и ушёл.
…
Вечером, как только он поднялся в подъезд, дверь квартиры 15 приоткрылась.
— Добрый вечер. Возьмите, пожалуйста… — она протянула пятьсот рублей. — За мусор.
— Да не надо, право.
— Заходите хоть. Стоять мне тяжело…
Сергей зашёл в квартиру. Простая мебель, почти ничего лишнего. У стены — коробки с лапшой «Доширак», пюрешкой и молоком в тетрапаках.
— Не проблема вам помочь. Только не оставляйте пакеты у двери. Буду забирать в восемь утра.
— Спасибо, Сергей. Я — Татьяна Ивановна. Всё у меня есть. Внук раз в месяц продукты привозит. Но вот руки… а иногда так борщика захочется, — она попыталась улыбнуться, но горбинка дрогнула.
…
Вечером Сергей сидел с Леной в кафе. Она трещала о новом платье, а он молчал.
— Опять в облаках витаешь? — надула губы Лена.
— Прости. Думаю.
— О десерте? Возьмём «Птичье молоко»? Или яблоки в карамели?
— А ты борщ варишь? — вдруг перебил он.
— Это что, намёк, чтобы я тебя кормила? Или мечтаешь увидеть меня у плиты в твоей майке? Может, сразу солянку закажу?
— Да нет, обычный… С курочкой, с картошкой…
— Купи тут и отнеси своей бабке, — фыркнула Лена. — Для этого соцработники есть.
…
Он вышел из кафе в растерянности. Зашёл в «Пятёрочку», хотел взять сок. А потом услышал, как девушка у прилавка выбирает курицу.
— Это на бульон? — спросил он.
— Ага. Самая жирненькая, как дома.
— А что ещё туда кладут?
Разговорились. Её звали Аней, жила в соседнем дворе. Когда он рассказал про бабушку, она махнула рукой:
— Приходи через два часа. Сварю кастрюлю.
…
Он принёс борщ Татьяне Ивановне. Потом вернулся к Ане.
— Она так обрадовалась, будто не еде, а просто тому, что кто-то пришёл.
— Ну так оно и есть, — кивнула Аня. — Борщ — просто повод.
В телефоне зазвонила Лена. Сергей сбросил.
— Ну что, ешь? Остынет ведь, — подтолкнула кастрюлю Аня.
Сергей улыбнулся:
— Борщ — он и правда важнее.
