Свадьбы не будет
Катя окончила педучилище с красным дипломом, мечтала поступить в институт. Но планы рухнули. Отца сбила машина, долго лежал в больнице. После выписки мать взяла отпуск, чтобы ухаживать за ним, пока не привыкнет к коляске.
В их городке института не было, пришлось бы ехать в областной центр. Катя решила отложить учёбу на год. Не могла бросить родителей в беде. Пошла работать в школу.
Врачи говорили, что отец сможет ходить, если делать массаж, упражнения, пить лекарства. Мать продала дачу, чтобы оплатить реабилитацию. Но отец так и не поднялся.
— Хватит тратить деньги зря. Всё равно не встану, — однажды заявил он.
Характер у него испортился — стал капризным, злым. Больше всех доставалось матери. Бросала всё и бежала, стоило ему позвать. То воды подать, то просто поболтать. А на плите в это время подгорал ужин.
— Иван, ты мог бы сам доехать до кухни. Теперь суп пригорел, — ворчала мать.
— У меня жизнь сгорела, а ты про суп! Тебе легко — на ногах. Стакан воды подать сложно? — огрызался он.
В пьяном гневе мог швырнуть в неё тарелкой. Водку пил всё чаще, а потом срывал злость на матери. Будто это она виновата в аварии.
— Пап, брось пить — только хуже. Читай книги, в шахматы играй, — уговаривала Катя.
— Что ты понимаешь? Книжки — брехня. Я инвалид, ни на что не годен, — бубнил он.
— Мам, перестань ему водку покупать, — просила Катя.
— Не куплю — орать будет. Тяжело ему… — вздыхала мать.
— Ему надо упражняться, а не бухать! Врачи сказали — может ходить. Просто издевается над нами!
Жалко отца, но жить с ним стало невыносимо. Как-то Катя пришла с работы разбитая, болела голова. А отец без конца её кликал. И она не сдержалась:
— Хватит! Я еле на ногах стою. Сам до кухни доедешь — там пей, сколько влезет. Ты не единственный инвалид на свете! Люди и работают, и в паралимпиадах участвуют. А ты стакан воды подать не можешь.
Хлопнула дверью. Слышала, как скрипят колёса коляски, как он ставит стакан на кухне. Ждала, что ворвётся с криком. Но колесо лишь замедлилось у её двери — и покатилось дальше. С тех пор отец стал самостоятельнее.
Летом Катя оставляла открытой балконную дверь. Отец «гулял» — подъезжал к проёму, но не мог преодолеть порог. Переделывать квартиру было не на что.
— Сдайте меня в дом инвалидов, — говорил он пьяным голосом.
— Какие глупости! Ты жив — это главное, — успокаивала мать.
— Надоест тебе за мной убирать. Зачем тебе калека? Ты ещё молода…
Так и жили. Прошёл год, снова наступила промозглая осень. После уроков Катя вышла из школы — хлынул ливень. Спряталась под навесом остановки, но брызги всё равно долетали. Машины проносились мимо, окатывая всех грязью. Катя съёжилась, как мокрая ворона.
Вдруг рядом затормозил грузовик. Из кабины выскочил парень, накрылся курткой и подбежал к ней:
— Садись, подброшу!
Катя продрогла, ноги промокли. Забралась в кабину, где пахло соляркой, но было тепло.
— Ваня, — представился он.
— Катя.
— Катерина, значит. Куда едем?
Он оказался шофёром. По дороге рассказывал, как после армии устроился в автопарк:
— Мать одна меня подняла. Надо ей помогать. Подрабатываю — то дрова привезу, то стройматериалы. Если что — звони, помогу.
— А ты где работаешь? — спросил он.
— В школе, учителем.
— Молодец! — одобрил он. — Буду за тобой заезжать — все завидовать будут. Чего смеёшься? У кого ещё такой грузовик есть?
С ним было просто. Вдруг и правда пригодится? Катя дала номер. Вечером он позвонил, предложил в кино.
— Не могу. Отец-инвалид, одна мать не справится.
— А если я к дому подъеду?
— Зачем?
— Хочу тебя увидеть. Ты мне нравишься.
— Может, я не в твоём вкусе?
— Это почему? Лицом не вышла? Или стесняешься шофёра? — засмеялся он.
— Ладно… выйду.
Назавтра под окном затрубил грузовик.
— Это что за шум? Ухажёр? — догадалась мать.
— Так, знакомый. Выйду на минутку?
Ваня стал приезжать часто. Забирал после работы, возил домой. В кабине угощал чаем из термоса, бутербродами — его мама собирала.
— Жених, видать, — как-то заметила мать, глядя вслед грузовику.
— Какой там жених…
— Другие девки замуж выходят, а ты? Неспроста он ездит.
— Мам, некогда мне! — Катя убегала в комнату.
Ваня уже заговаривал о свадьбе, но Катя просила подождать. Сердце не прыгало при его виде. А ещё его разговоры о деньгах раздражали:
— Не бойся, на свадьбу хватит. Осенью много подработки — кому дрова, кому картошку возить. К зине иномарку куплю!
Цветов он не дарил — «пустая трата». В кафе не водил — «чай из термоса вкуснее». Когда его мать уезжала, привозил к себе. Секс у него был как работа — без эмоций. Катя придумывала отговорки.
Она понимала — не любит Ваню. Но где ещё жениха найти? Вокруг — школа да дом. А он не пьёт, не бьёт. Мать уговаривала. И Катя согласилась. Только подождать со свадьбой до лета.
Но весной Ваня настоял подать заявление в ЗАГС. Однажды Катя столкнулась в подъезде с молодым мужчиной.
— Извините… — пробормотала она.
— Кать?! — он схватил её за руку.
Присмотрелась — Серёжа! Друг детства, который каждое лето гостил у бабушки по соседству. Худой пацан превратился в статного мужчину. В детстве они клялись быть вместе…
— Я к бабушке приехал, на юбилей. Ты какая красивая стала! — улыбался он.
Катя покраснела. Сердце забилось.
— Работаешь?
— В школе. Отец инвалид…
И когда через полгода Катя и Серёжа стояли в ЗАГСе, её отец, опираясь на костыли, с гордостью смотрел на дочь, которая наконец обрела счастье.
