**Дневник.**
Моя свекровь, Валентина Алексеевна, чуть не загубила моего сына своей «заботой». А муж только плечами пожал…
Как объяснить Валентине Алексеевне, что её «народные методы» могут кончиться трагедией? Вроде бы мы оба хотим одного — чтобы Ваня рос здоровым. Но её способы превращают мою жизнь в ад, а моего ребёнка — в подопытного кролика.
Всё началось, когда Ваня пошёл в сад. Только исполнилось три года, и, как водится, начал болеть без конца. Два дня в группе — и опять температура, кашель, ветрянка… Я только вышла из декрета, устроилась бухгалтером, и никаких поблажек. Больничные — моя головная боль. Пришлось звать свекровь. Она живёт рядом, на пенсии, согласилась с радостью.
Но быстро стало ясно: в медицине она не разбирается, зато уверена, что знает лучше всех. Лечила Ваню «по-своему»: сиропчики, капли, таблетки — то, что посоветовала подружка или услышала в передаче. Я оставляла чёткие указания: что, когда, сколько. Но мои записки для неё — пустой звук. А я молчала. Потому что помощи ждать было не от кого.
Молчала до того дня, когда Ваню начало душить. Вернулась с работы раньше — интуиция, судьба, не знаю. Лицо опухло, глаза покраснели, губы посинели. Аллергия. В холодильнике лежала ампула дексаметазона — на всякий случай. Сделала укол. Через полчаса сын задышал.
Я чуть с ума не сошла. Потом открыла её аптечку — и всё поняла. Она дала Ване сироп от кашля, «иммунные» капли и какие-то драже, которые ей «подруга с пятого этажа посоветовала». Эти капли и спровоцировали ужасную реакцию.
Не выдержала:
— Валентина Алексеевна, больше ничего без моего разрешения! Все лекарства я подписываю. Он мог умереть!
— Оленька, ну что ты… Я же хотела помочь. Кашель, сопли — ничего страшного.
— Эти капли его чуть не убили! Почему скорую не вызвали?!
— Да зачем? Ты же пришла, всё обошлось. Разве от любви кто-то умирал?..
Тут зашёл муж.
— О чём спор?
Свекровь с фальшивой обидой:
— Твоя жена говорит, что я плохо смотрю за Ваней. Видно, теперь сама будет сидеть.
— Оля, ну зачем так? — вступился Сергей. — Мама же нам помогает: и еду варит, и с ребёнком. Чего её ругаешь?
— А ты знаешь, что твой сын чуть не умер из-за её «помощи»? Что она его накормила таблетками, что он задыхался? Опоздай я — всё…
— Ну всё же хорошо кончилось! Мама больше не будет, правда?
— Конечно, я же добра хотела…
А он отрезал:
— Всё, хватит. Давайте ужинать, я проголодался.
Хотелось кричать. Но промолчала. Когда свекровь ушла, попыталась поговорить с Сергеем.
— Ты вообще понимаешь, что произошло? Видел, в каком состоянии был Ваня?
— Видел. Но мама пообещала.
— Обещала… А завтра даст что-то другое!
— Ты знаешь, она его любит. Что ты хочешь? Няню нанять?
— Да!
— То есть моей маме не веришь, а чужой тётке — да?
— После сегодняшнего — да. Чужая хотя бы не станет пичкать его чем попало. Буду искать. Если бы ты видел, как он синел, понял бы меня.
Ночью не спала. Казалось, Ваня снова задыхается, а я не успеваю. Лифт застревает, а он там, один, с «заботливой» бабушкой и горстью таблеток.
Утром открыла ноутбук. Стала искать няню. Пусть чужая — зато буду уверена, что она следует инструкциям. И не станет скрывать, что дала моему ребёнку.
Может, свекровь и хотела как лучше. Но хорошие намерения часто ведут прямиком в реанимацию.
