«У вас месяц, чтобы освободить мою квартиру!» — бросила свекровь.
В тихом городке под Рязанью, где деревянные дома помнят поколения семей, моя жизнь раскололась из-за этих слов. Я, Алина, два года жила с Денисом душа в душу, и когда сделали предложение, мне казалось — счастье навсегда. Его мать, Галина Степановна, всегда была со мной ласкова. Но её ультиматум после свадьбы сразил наповал.
Я старалась быть идеальной невесткой: пироги пекла, советы слушала, в споры не лезла. Она отвечала мне теплом, и я думала — мне повезло, ведь у других свекрови будто из страшных сказок. На свадьбу мои родители, скромные учителя, собрали лишь на скромный банкет. А Галина Степановна оплатила почти всё — ресторан, платье, музыкантов. Я готова была целовать ей руки.
Но едва закончился медовый месяц, она усадила нас на кухне, попивая чай с брусничным вареньем, и выложила:
«Детки, я своё отдала — вырастила сына, квартиру сохранила, свадьбу устроила. Не серчайте, но через месяц освобождайте мои квадратные метры. Сами теперь семья — сами и крутитесь. А я, наконец, поживу для себя».
У меня в ушах зазвенело. Она же знала, что у нас даже на аренду копейки нет! Но Галина Степановна, не моргнув глазом, добавила:
«И внуков не ждите. Я своё отняла у сына — нянькой не стану. В гости заходите, но не рассчитывайте».
Меня будто обухом по голове. Все бабушки внуков на руках носят, а она — как будто тараканов отгоняет! Но хуже всего было видеть, как Денис кивает: «Мама права, Линка». Он тут же полез на сайты с объявлениями, будто речь не о нашем доме, а о переезде на дачу.
Родители помочь не могли — их пенсии едва на лекарства хватает. Я металась между злостью и отчаянием: как так? Она в трёх комнатах одна будет чаи гонять, а мы в съёмной однушке на краю города — на макаронах сидеть?!
Ночью я ревела в подушку. Вспоминала, как доверяла ей, как хвасталась подругам: «У меня свекровь — золото!». А оказалось — позолота слезла. И главное — Денис… Он даже не попытался за нас постоять.
Теперь сижу, считаю рубли до зарплаты и думаю: неужели семья, которую мы строили, развалилась из-за маминого «хочу пожить для себя»? И страшнее всего — что он выбрал её, а не меня.
