Ну, знаешь, история такая. Мой тесть как-то оглох от злости:
«Не смей такое про мать говорить!» – Николай кулаком по столу двинул, чашки подпрыгнули. – Она для нас всё горит днем и ночью!
«Горит?» – Светлана от плиты резко обернулась, ложка в руке. – Твоя мамаша ключи твои прихватила и ввалилась без спроса! Я в халате, волосы не убраны! А она мне нотацию читает, как дом держать!
«Да что с тобой? Раньше Галину Петровну души не чаяла…»
«Раньше я круглой дурочкой была!» – голос Светланы задрожал. – Думала, какая замечательная свекровь досталась. Ан оказалось — каждый шаг мой под прицелом!
Галина Петровна застыла в дверях кухни, подслушав разговор. В руке пакет с пирожками — с утра стряпала, порадовать детей хотела. Сердце ныло. Неужто и правда мешает? Неужто Светлана ее так невзлюбила?
«Мама?» – Николай оглянулся, увидев ее в проеме. – Давно стоишь?»
«Я…» – Галина Петровна растерянно глянула на невестку, потом на сына. – Пирожки принесла. С капустой, любимые ваши.»
Светлана отвернулась к плите, плечи напряжены. Тяжелое молчание повисло в воздухе.
«Маман, проходи», – Николай стул подвинул. – Чаю попьем.» «Нет, я, пожалуй… домой пойду», – тихо молвила Галина Петровна, пакет на стол ставя. – Видно, не по времени зашла.» Она повернулась и быстро ушла, стараясь слезы не показать. За спиной глухо голоса слышала, вникать не стала.
Дома Галина Петровна села у окна с чашкой остывшего чая. Как же так вышло? Когда Николай Светлану в дом привел, она сразу девчонку приметила. Милая, скромная, глазенки добрые. И Светлана тогда искренней казалась, «мамой» звала, в хозяйственных делах советовалась.
А теперь что? Неужто правда не в свое дело лезет? Может, и впрямь слишком часто заглядывает? Да ведь они через двор живут, в соседнем подъезде. И внука повидать хочется, своего Мишеньку.
Вечером телефон зазвонил. Светлана.
«Галина Петровна, можно подойти? Одной…» «Ну конечно, доченька, заходи.»
Светлана пришла опухшая от слез. Села напротив, руки сцепила.
«Хотела извиниться», – начала она торопливо. – За сегодня… При Коле… Не стоило так.»
«Светик, а что случилось-то?» – Галина Петровна к ней наклонилась. – Что так расстроило?»
«Да всё разом накатило», – Светлана рукавом глаза вытерла. – На работе сокращения, не знаю, останусь ли. Мишенька третью неделю болеет, врачи руками разводят. А Коля… он же не видит, что я на пределе. Работа, дом, ребенок… А тут вы, я не прибрана…»
«Ой, родная!» – Галина Петровна придвинулась, Светлану за плечи обняла. – Да что ты из-за беспорядка переживаешь? Я ведь не чужая, родня же.»
«Вот именно», – всхлипнула Светлана. – Вы образцовая хозяйка, у вас всегда чистота да порядок, готовите – пальчики оближешь. А я рядом с вами себя неумехой чувствую.»
Галина Петровна удивленно взглянула.
«Светик, ты что? Какая неумеха? Ты отличная жена и мать. А дом… Еще какой дом, когда ребенок болеет да работа шипит.»
«Правда не корите?» – слезные глаза Светлана подняла.
«Да что ты, милая. Сама через это прошла, когда Коленьку растила. Помню, рожицей он заболел, температура, я не спала почти. А свекровь пришла, грязную посуду увидела – и давай пилить. До сих пор обидно.»
Светлана впервые за многое время улыбнулась.
«А я думала, вы меня осуждаете. Смотрите, мол, дом запустила, мужу нормально приготовить не может…»
«Боже упаси!» – Галина Петровна головой покачала. – Хотела помочь лишь. Пирожки испеку – вам готовить не надо. Мишеньку посижу, пока дела делаете. А вышло – мешаю.»
«Не мешаете», – тихо сказала Светлана. – Я просто глупая. Напряглась и на вас зло сорвала.»
«Знаешь что», – Галина Петровна встала, на кухню пошла. – Чаю нормального нальем, с ватрушкой. Да расскажи мне про работу. Может, решение найдем.»
До полуночи просидели. Светлана говорила о служебных неурядицах, о
Теперь по утрам Елена Васильевна заглядывает к Марине за кружкой чая, принося еще теплые пирожки, а вечерами они с Данилкой засиживаются у бабушки, слушая ее увлекательные истории о прошлом.