— Я вам блинов напекла, — заявила свекровь… В семь утра, в воскресенье.
Когда я выходила замуж за Дмитрия, подруги шептали мне с завистью: «Тебе повезло! У тебя идеальная свекровь». И правда, Галина Сергеевна сначала казалась женщиной тактичной, умной и, главное, доброй. Не лезла с нравоучениями, не учила жить и даже на свадьбе произнесла тост, где подчеркнула: «Не стану мешать молодым строить своё счастье».
Прошло пять лет. Теперь я не узнаю ту приятную женщину. Потому что каждое воскресенье она стоит у нашего порога в семь утра с тарелкой горячих блинов, банкой мёда и голосом, будто специально включённым на полную громкость: «Детки, поднимайтесь! Я вам завтрак приготовила!»
А началось всё так невинно. Мы с Димой после свадьбы временно жили у его мамы в Ярославле, в её трёшке. Я старалась быть вежливой, не спорить, помогать по дому. Сначала всё шло хорошо — без скандалов, без криков. Свекровь не придиралась, разве что поругивала, что я неправильно протираю пыль или стираю постельное не в том режиме. Но это же ерунда, правда?
Через два года мы наконец накопили на первый взнос и купили квартиру в новостройке на другом берегу Волги. Я вздохнула с облегчением — у нас появилось своё пространство. Свекровь навещала нас по выходным, всегда предупреждала заранее. Мы даже радовались её приездам — она привозила пирожки, помогала с мелочами, иногда оставалась с нашей собакой Ладой, когда мы уезжали.
Но это продолжалось недолго. Однажды Галина Сергеевна обмолвилась, что хочет переехать поближе: «А вдруг внуки? Надо будет помогать!» Мы с Димой переглянулись, но промолчали. Она настояла, чтобы мы помогли ей продать старую квартиру и купить новую — в соседнем доме. Тогда я подумала: ладно, будем держать границы.
Только границы быстро стёрлись. Как только она переехала, всё пошло наперекосяк. Свекровь выпросила у Димы запасные ключи — «на всякий пожарный» — и начала заходить без предупреждения. Я возвращалась с работы, а на плите уже кипел борщ: «Решила вас накормить!» А ещё гладила мои платья, стирала мои вещи, перебирала шкафы — «просто хотела прибраться». Однажды я застала её в нашей спальне, когда она меняла постель. Без спроса. Без стука.
Я пыталась объяснить Диме, что это вторжение. Что мне некомфортно. Что я чувствую себя как гостья в собственном доме. Но он только отмахивался: «Ну она же из добрых побуждений. Ты же видишь, как она старается».
А мне хочется крикнуть: я не просила ни блинов, ни мёда, ни выглаженных платьев! Я хочу спать в выходной, пока не проснусь сама. Хочу ходить по дому в растянутой футболке, а не набрасывать халат, потому что «мама пришла». Хочу чувствовать себя хозяйкой, а не ребёнком, за которым всё ещё присматривают.
Но если скажу ей это прямо — она расплачется. И заявит, что я неблагодарная, что она всю душу вложила, а я её гоню.
Как объяснить, что забота — это не тотальный контроль? Что помощь — это не навязчивость? Что любовь не измеряется количеством напечённых блинов?
Я не знаю. Но я устала. И с каждым воскресным утром, с каждым ранним стуком в дверь, во мне копится злость. Неужели тишина в собственном доме — это несбыточная мечта?
